| Нана_ака_Клариссия | Дата: Среда, 06.02.2019, 13:45 | Сообщение # 1 |
Ходящая По Мирам
Группа: Коренной житель
Пол: [ жен ]
Награды: 0
Статус: Оффлайн
| Пролог «Мама»
Одиннадцатой 5 лет
От лица Авроры
- Мама! Мамочка, не уходи! Я не хочу! Нет! - кричала мне светловолосая девочка лет пяти-шести, когда двое моих коллег неумолимо фиксировали кандалы на её тоненьких ручках.
Похожая на меня практически во всём, кроме маленьких рожек на голове, как минимум внешне, эта малышка была тем ребёнком, что я носила под сердцем девять месяцев, и она же была той девочкой, которую я потом растила с любовью и заботой.
До этого момента...
Клариссия...
Клара...
Моя маленькая Кларочка...
Нет, теперь просто номер 11, первый удачный экземпляр в эксперименте Акихиро Мама по нейтрализации агрессивности диклониусов путём модификации определённых генов.
Предыдущих десятерых Курояма-сан лично умертвил, когда они примерно в этом же возрасте убивали своих матерей.
А Клара...
Как видите, меня, свою мать, она не убила, а я за это её, по сути, бессовестно предаю...
Она со слезами на небесно-голубых глазах пытается дотянуться до меня хоть лишёнными вируса векторами, но...
Я, едва сама не рыдая, стою за стеклом комнаты управления, удерживаемая сильными руками Куроямы.
И зачем ему вообще этот проект?
А главное, с какого перепугу на всё это дал разрешение генеральный, которому, вроде как, этот эксперимент и даром не нужен?
Да...
Когда Курояма-сан только попросил меня участвовать в этом проекте, я всё хотела это спросить.
Но сейчас...
Сейчас я абсолютно точно ничего об этом и знать не хочу.
- Курояма, зар-р-раза, вот мы с тобой целых пять лет притворялись семейной парой и неужели ты за это время не полюбил Клару как родную дочь?! - всё-таки сорвалась я вслух.
- Тц. Куронеко, кончай уже! Ты ж с самого начала знала все условия! И вообще, у меня тоже нет особого желания запирать нашу с тобой «дочку» в этой ёкаевой камере, но таков приказ гендиректора. Чтоб его, этого старого козла! Так что сделать уже ничего нельзя... - услышала я над ухом голос Акихиро, как обычно, приятный словно мурлыканье кота, несмотря даже на достаточно резкий тон.
Кажется, Курояму-сана это всё-таки задевало не меньше меня, хоть он и умудрялся сохранять внешнее спокойствие.
И только успеваю додумать эту мысль, как без какого-либо предупреждения оказываюсь уткнутой носом в рубашку «мужа».
- Блин, Курояма... - тихо возмущаюсь и, пользуясь возможностью, решаюсь всё-таки выплакаться.
В конце концов, с него не убудет!
А потом эти сильные мужские руки, что держали меня, перехватывают мою тушку поудобнее и несут подальше от этого зрелища, что рвёт душу мне на куски.
***
На следующий день возвращаюсь к Кларе...
Нет, к номеру 11.
Уже как её куратор-воспитатель, находясь за стеклом комнаты управления под неизменным присмотром Куроямы-сана.
И так далее день за днём.
Теперь я могу говорить с ней только по громкой связи.
Заходить в камеру, вообще, нельзя ни под каким предлогом.
Общение с ней как матери с дочкой тоже под запретом.
Но я, кажется, уже смирилась с этой своей горькой участью...
***
Одиннадцатой 7 лет
Всё ещё слышу в ответ на свой голос возгласы «Мама!» от номера 11, но реагировать я на них уже давно перестала за эти два года.
Курояме уже нет нужды стоять рядом и неустанно наблюдать пока я нахожусь в комнате управления.
В конце концов, все свои материнские чувства к этой девочке я всё-таки спрятала очень глубоко в душе.
Самонастрой, конечно, помогает держаться, но...
Кончается это в итоге тем, что хотя бы раз в день я всё же выливаю всё это ведро эмоций точно на голову Акихиро.
Он, конечно же, пусть и скрипя зубами, но выслушает мой словесный поток.
Потом вместе, пока никто не слышит, обругаем на чём свет стоит «старого козла»(прямая цитата Куроямы-сана, да) генерального.
И в итоге, облегчив друг другу свои души, идём дальше каждый по своим делам.
Даже не знаю что бы я делала после всего этого, если б не Курояма...
***
Одиннадцатой 12 лет
От лица Одиннадцатой
Сколько я уже здесь?
С рождения?
Не помню.
Кто моя мама?
Точно не та тётенька за стеклом.
Хотя голос, вроде бы, похож...
Опять целый день вишу прикованная к этой холодной белой стене, ведь мои реальные руки освобождаются от оков только перед сном, а наутро снова приходит дяденька с длинными чёрными волосами собранными в «хвост» и с плохо скрываемым грустным взглядом льдисто-голубых глаз снова заковывает меня в цепи.
А там, за стеклом, наблюдает за этим та тётя...
***
От лица Авроры
Прошло уже семь лет с момента, как вся жизнь Клары...
Нет, номера 11.
Стала проходить в этой камере.
Она уже перестала называть меня мамой.
Теперь мы с ней окончательно друг от друга отдалились, и от осознания, что мои собственные материнские чувства к этой девочке уже никогда, наверное, не принесут прежней боли, выполнять непосредственные обязанности даже стало как-то легче.
Ведь я смогу быть с ней только до того, как ей исполнится двадцать...
А потом мне обязательно поручат другого диклониуса.
Уж генеральный точно об этом позаботится!
Но всё равно, этот факт отчуждения как ножом по сердцу.
Хоть так для нас обеих грядущее расставание будет гораздо менее болезненным, но зато меня эта боль уже с лихвой накрывает сейчас.
А вот ей, наверное, всё-таки так действительно лучше...
В итоге, думая об этом, стою рыдаю в комнате управления, машинально пытаясь утереть льющиеся слёзы, но вместо этого лишь размазывая по лицу предательски растекающуюся тушь.
И тут...
Так некстати из камеры Одиннадцатой возвращается Курояма, а тут я с размазанной тушью и со слезами на глазах.
- Блин, Куронеко, ты как обычно! - возмущается он и, точно как тогда, в очередной раз за эти семь лет прижимает меня к себе, заставляя уткнуться носом в его рубашку.
- Спасибо, Курояма... - еле слышно шепчу я, когда Акихиро снова ожидаемо в итоге берёт меня на руки и уносит из комнаты управления.
Глава 1 «Дефектная»
Одиннадцатой 20 лет
От лица Акихиро
Ну, вот...
Клариссии, первому удачному экземпляру из всех одиннадцати в моём исследовании, недавно исполнилось двадцать.
Эта девочка...
Нет, уже девушка.
Больше не нуждается в кураторе-воспитателе, так что этот старый козлина гендиректор теперь точно перепоручит Куронеко кого-то другого, отстранив её от работы с номером 11.
А тут ещё его наглый сынишка притащил сюда этого...
Как его там?
А, точно, Курама!
Так вот, теперь приходится караулить момент, дабы шепнуть этому толковому парнишке пару слов о моём исследовании, но Какудзава-младший, этот профессор недоделанный, даже на пять минут не свалит, как назло.
— Блин, девушка, аккуратнее! Ёкай вас побери... — не сдержал я возмущений, когда чуть не был облит жутко горячим кофе благодаря неуклюжести одной отдельно взятой шатенки, имеющей за собой дурную привычку падать на ровном месте.
Тоже, кстати, новоприбывшая.
Кисараги, кажется...
— Ой, простите, Курояма-сан! — испуганно пролепетала эта непутёвая особа, убегая, видимо, за тряпкой, дабы убрать осколки чашки и вытереть этот ёкаев разлитый кофе, только каким-то чудом оказавшийся всё-таки на полу, а не на мне.
Перевожу взгляд на этих, блин, представителей молодёжи.
У Какудзавы рожа такая пакостно-довольная, будто это лично он поставил подножку несчастной девушке, а Курама его молча укоряет полным яростного недовольства взглядом.
Вот согласен с ним, этот недопрофессор так и напрашивается на смачный подзатыльник и последующий пинок под зад для ускорения.
— Всё, я пошёл. Дальнейшие инструкции можешь спрашивать с Куроямы-сана, — сообщает новичку Какудзава-младший, кивая на меня, и быстренько ретируется.
Сообразил, похоже, что ему теперь тут не рады...
Стоп. Это же идеальный шанс!
Подхожу к Кураме и во всех красках, способных заинтересовать молодого учёного, расписываю ему своё исследование.
— Могу даже продемонстрировать опытный образец, — предлагаю я, закончив свой рассказ.
— Хорошо, Курояма-сан, — соглашается этот парень.
И вскоре я уже веду его к камере номера 11.
***
От лица Авроры
Только попрощалась с Одиннадцатой по громкой связи, как в комнату управления входят Курояма и какой-то парень лет двадцати шести.
— Курама - это Аврора Куронеко, она помогает мне с моим исследованием. Куронеко - это Курама, я тут ему рассказывал про наш проект, — представил нас друг другу Акихиро.
Хм, Курама...
Это его к нам профессор Какудзава сагитировал?
— Рада знакомству, Курама-кун, — как-то наиграно улыбаюсь я, склонившись в стандартном японском приветствии.
— Взаимно, Куронеко-сан, — отзывается этот молодой человек, в ответ поклонившишь мне в знак приветствия.
— Так, заканчиваем эти формальности. Куронеко, я к номеру 11, а вы тут пока ещё поболтайте. Как наговоритесь, Курама, тоже зайдёшь к Одиннадцатой, — влез Курояма и быстренько скрылся в камере диклониуса.
Кажется, Курояма-сан и обращение на «вы» - это несовместимо от слова совсем...
— А правда, что... — Курама замялся.
А я сдуру додумала про себя «...что она действительно ваша дочь?» и чуть не ляпнула, что так и есть.
Идиотка!
Хотя...
Курояма мог и проболтаться об этом.
Но в итоге вопрос Курамы оказался совсем иным.
— Правда, что она действительно, в отличии от других диклониусов, совсем не агрессивна?
Уф... Аж легче стало.
— Не совсем. Одиннадцатая не способна на бессмысленную агрессию и пока ещё никого не убивала, но боль дорогим ей людям лучше не причинять. Хотя, вы слишком хороший молодой человек, чтоб у неё были причины нападать на вас, — сказала я чистую правду.
Вот сердцем чувствую, что он хороший, в отличии от обоих Какудзав.
А материнское сердце, как известно, не обманывает...
— Вот как... Спасибо, — коротко кивает мне Курама, прежде чем войти непосредственно в камеру к номеру 11 вслед за Акихиро.
***
От лица Одиннадцатой
Сегодня тот день, когда я останусь совсем одна.
Та женщина за стеклом, и то уходит, о чём и сказала мне недавно.
Ну, и пусть!
Я уже давно не ребёнок, в конце-то концов.
Да, будет одиноко, но с такой жизнью, как моя, иначе и быть не может.
И тут меня из мыслей выдёргивает тот факт, что кто-то освобождает от кандалов сначала одну мою материальную руку, а потом и другую.
Медленно открываю глаза, привыкая к этому треклятому яркому свету, и вижу давнего знакомого в лице всё того же мужчины с длинными чёрными волосами.
Только на этот раз он пришёл не один, с ним был парень ненамного старше меня.
— Ну, что, Курама, пообщаетесь с номером 11? А я пока побуду в комнате управления, — ухмыльнулся старый знакомый и добавил уже еле расслышанным мной шёпотом — Её зовут Клариссия, если что. Коротко - Клара, — а потом тут же ушёл.
Курама, значит?
Что ж, будем знакомы...
Стоп! Он, что, моё имя сказал?
Ладно, поздно уже дёргаться, раз ужин увезли...
— Клариссия-сан, значит... — проговаривает оставшийся парень, какого-то ёкая садясь со мной рядом на этот жутко холодный пол.
— А вы, стало быть, Курама-сан... Рада знакомству, — сдержанно улыбаюсь я, невольно поёжившись.
Бр-р-р, как всё-таки холодно!
Да висеть на стене и то теплее!
И тут как раз меня вздумал обнять этот... этот Кур-р-рама!
Но хоть теплее стало, и то неплохо.
— Замёрзли, Клариссия-сан? — интересуется он вроде как сдержанно, но вот чует моя интуиция, что в мыслях лыба до ушей, а в глазах сверкают озорные искорки.
Хотя, может я и не права...
— Ещё бы... — недовольно фыркаю я в ответ, — И вообще, ваше, Курама-сан, уважительное ко мне обращение как-то совсем не вяжется со столь тесным телесным контактом, — не могла не намекнуть я на эти обнимашки.
И вдруг поворачиваюсь к нему лицом, неумолимо утопая в этих бездонных синих омутах, что зовутся глазами.
А потом, сама не понимая что творю, касаюсь пальцами его лица, стараясь запомнить наощупь каждую чёрточку, словно слепая, что видит предметы лишь прикасаясь к ним.
— Курама... — заворожённо шепчу я буквально на одном дыхании.
***
От лица Авроры
— Не, Куронеко, ну ты глянь что Одиннадцатая вытворяет! — с довольной улыбкой от уха до уха прокомментировал Курояма-сан.
Ну, я и буквально прилипла к стеклу, отделяющему непосредственно камеру диклониуса от комнаты управления.
А посмотреть там было на что...
Клара...
Нет, номер 11.
В общем, она чуть ли не полезла к Кураме-куну с поцелуями, а он просто тупо сидел как вкопанный, видимо, очень уж сильно удивлённый её действиями, при этом, правда, умудряясь ещё и обнимать Одиннадцатую.
Хотя, нет. Пожалуй насчёт «чуть ли не с поцелуями» я преувеличила...
— Пхах! Да уж... Не, ну чуяло же моё сердце, что они поладят, — не смогла я сдержать смешок и довольную улыбочку.
— Ой, и не говори! — Акихиро тоже расхохотался.
Но нашу эдакую идиллию нарушил бешеный рявк Какудзавы-младшего — «Курама, зар-р-раза, да где ты, блин, шастаешь?!» — донёсшийся с коридора.
— Так, я сейчас, — предупредил Курояма, ускользая в камеру номера 11.
Я просто без особой пользы наблюдала сквозь стекло за происходящим в камере, пока Курояма-сан не вернулся в комнату управления вместе с Курамой, который, кажется, ещё до-о-олго будет отходить от этих вольностей Одиннадцатой.
— Курама-кун, там вас ищет профессор Какудзава, — поспешила сообщить я.
— Скорее всего, этот сын старого козла собирается показать как выясняют длину векторов диклониусов, — разозлённо прошипел Акихиро сквозь зубы.
— Ладно, я пойду. Рад был познакомиться с вами и, как ни странно, с Клариссией-сан, — попрощался с нами Курама и ушёл.
И вот чует моё сердце, что при всём этом напускном спокойствии в мыслях у него крутилось что-то возмущённо-удивлённое, вроде «Да что этот диклониус себе вообще позволяет?!»
Хотя, какое мне до этого дело...
— Я тоже пойду, проконтролирую этих представителей молодёжи. А ты, Куронеко?
— Да уже тоже ухожу, — отозвалась я, и мы с Куроямой вышли в коридор.
***
Через некоторое время
От лица Одиннадцатой
На душе какое-то противное чувство, а сердце будто стиснул в своих лапах какой-то монстр.
Что-то случилось...
А ещё есть ощущение чего-то, вроде, родственного, но до жути противного.
Встаю с пола и, повинуясь своеобразному притяжению, просто иду.
Сначала покидаю привычную белую комнату, потом прохожу какое-то помещение, что было там, за стеклом.
А там... Никого. Пусто.
Странно всё это...
Абсолютно не понимая, что тут вообще творится, продолжаю и дальше идти куда-то на полном автопилоте.
***
В итоге, доверившись интуиции, прихожу туда, где, видимо, и должна была оказаться.
А тут...
Какая-то мелкая зар-р-раза тянет свои прозрачные ручонки к Кураме.
Да я никогда не злилась так, как сейчас!
— А ну-ка быстро убрала от него свои дополнительные конечности, соплежуйка мелкая! — рявкнула я, чудом только не попытаясь прикончить эту малявку сразу при помощи своих невидимых рук.
— Что ты там сказанула, дефектная? — интересуется эта наглая мелочь, поворачиваясь ко мне лицом.
Блин, всё-таки дотянулась своей ручонкой невидимой...
Стоп. А с какого перепугу я вообще за Кураму беспокоюсь?
Ладно. Сначала с мелкой разберусь, потом уже о нём подумаю...
И сразу направляю все свои четыре доп.конечности к этой нахалке с одним-единственным намерением — прибить её уже нафиг к ёкаям.
Она в ответ тянет свои, но в итоге они всё-таки до меня чуть-чуть не дотягиваются.
— Что, съела? Малявка. Как же тебя убить... Башку открутить, шею сломать или просто сдавить в твоей головушке сосудик до предела, чтоб ты умерла без лишней крови? — победно ухмыляюсь я, чувствуя себя хозяйкой положения.
А потом перевожу взгляд на Кураму и, видя как его лицо исказилось от шока и страха, теряю как-то весь свой маньячный энтузиазм, что был до этого.
— Ладно, третий вариант, — и после этих слов моя невидимая конечность проникает в голову малявке, чьё тело уже через несколько секунд падает на пол, а у меня неожиданно темнеет в глазах.
***
Прихожу в себя уже на руках у Курамы и, как ни странно, совсем не в привычной белой комнате, о чём узнаю, тут же оглядевшись.
Стоп. Что?
Я на руках у Курамы?
Да как это вообще понимать?!
— Очнулась? — слышу сразу с двух сторон несколько взволнованные мужские голоса.
Так...
Тот, что прозвучал прямо буквально у меня над головой — это точно Курама.
А второй, чуть-чуть поодаль и, наверно, справа, только не от меня самой, а от того, кто меня держит (от меня это сзади будет, если что) — тоже знакомый...
Но кто?
А, точно! Всё тот же старый знакомый, мужчина с собранными в «хвост» чёрными волосами и льдисто-голубыми глазами.
— Ага... И что это было? — интересуюсь у старого знакомого, но вот смотрю-то на Кураму.
Так и хочется взглянуть в эти синие омуты, чтобы вновь в них утонуть...
Так и хочется снова изучить подушечками пальцев каждую чёрточку этого лица...
Да ещё в его объятиях так тепло...
Приятно...
Стоп. О чём я вообще думаю?!
— Если б я только знал... — возвращает меня из мыслей в реальность голос того длинноволосого.
— А? Что? — поначалу удивлённо хлопаю глазами, но потом всё-таки соображаю, что это всё-таки ответ именно на тот вопрос, который я задала вслух.
Да что со мной творится-то?!
И всё из-за этого... этого... этого Кур-р-рамы, блин!
— Получается, не только я не в курсе как это понимать и что это вообще было, — сделала я вывод из слов старого знакомого.
— Гораздо важнее то, как вы, Клариссия-сан, умудрились выбраться из своей камеры.
О, наконец-то и виновник всего этого бардака в моих мыслях всё же снова подал голос!
— Эй, Курама! Я уже у тебя, вообще-то, на руках сижу... Так что какая, к ёкаям, Клариссия-сан? Скорее уж просто Клариссия... — не удержалась я от возмущений вслух.
А то, ишь, взял моду обращаться на «вы», а вести себя при этом так, будто мы давно на «ты» перешли.
То обнимает, то на руках таскает...
Так пусть уж и обращается ко мне соответственно!
А то всё Клариссия-сан...
— Хорошо, Клариссия... Так как вы... Кхм, то есть ты всё-таки смогла покинуть камеру? — тон всё так же сдержан, но поднятый к потолку взгляд уже о многом говорит.
Хм... Чего это он?
До этого, вроде, не стеснялся, что я, как-бы, без одежды.
Или, может, я просто смотрю сейчас как-то не так?
Да в чём вообще проблема?!
— Как, как? Молча. Никто за этим не следил, вот и смогла уйти. А вообще, радуйтесь, что не сбежала, — деланно равнодушно отвечаю я.
Вообще-то, я плоховато помню и как ушла из белой комнаты, и что было между этим и тем, как я очнулась у него на руках...
Но им об этом знать не обязательно.
И тут тихий смешок со стороны длинноволосого...
— Ой, не могу! Голубки, блин! — ржёт с нас старый знакомый.
— Курояма-сан, это не смешно! Я женат, вообще-то, — Курама пока ещё сохраняет спокойный тон, но вот чует моя интуиция, что это ненадолго.
Так. Стоп. Ч-ч-чего?! Женат?!
Бли-и-ин, вот зас-с-сада-то!
Э-э-э?! О чём я опять думаю, ёкай меня побери, а?!
В итоге просто не выдержала и многозначительно хлопнула себя ладонью по лицу, ибо это уже ни в какие рамки, знаете ли.
И понимайте как хотите.
А, стоп, тут же разборка назревала... Надо вмешаться.
— Братик Курама, отнеси меня, пожалуйста, в мою... э-э-э... камеру, да, — вот специально сказала «братик», чтоб лишний раз не злить того, у кого, вообще-то, на руках сижу.
— Хорошо, Клара, — быстренько соглашается «братик».
Эм-м... Ч-ч-чего?! Клара?
А, точно. Это он мне так подыграл, скорее всего.
Ну, отлично.
А теперь обратно в белую комнату!
Сообщение отредактировал Нана_ака_Клариссия - Четверг, 07.02.2019, 17:33 |
| |
| |
