Однако - можно ли ставить знак равенства между паровозиком и собачкой ? Между даже самым продвинутым томагочи - и маленьким, шалудивым щеночком или котёнком ? Заметь, мальчишки облили сумку Люси молоком... но это практически не производит впечатления на Люси (да, не будь собачки, они бы, скорей всего ещё долго бы над ней издевались). Но вот, сумку отмывают от молока - и она "почти как новенькая" (а Люси всего лишь сокрушается, что дети "мерзкие"). А теперь представь, что вместо пёсика был бы паровозик или плюшевый мишка... которого мальчишки разломали бы, разорвали бы, испортили. Ну игрушку можно починить (починила ж Люси часы), склеить, сшить - "и будет как новенькая" - а собачку, её можно вернуть к жизни хоть каким нибудь способом ? Разве когда бьют паровозик ему больно ? За него стоит переживать ?
Ванта - альтруизм Маи ? Разве ж паровозик побежал бы спасать Бандо ? Или разве он нашёл бы Нану ? Обрати внимание, когда Бандо хватает Маю, песик пытается укусить его за ногу, песик отважней самого Бандо, он защищает Маю даже в случае сильно превосходящего противника. Томагочи мог бы так сделать ?
Мая находит новую подругу - Нану. И Нана оказывается такой несручной - ничегошеньки делать не умеет (да ещё и без причино злится на Маю). Но Мая находит "занятие" для Наны - будет кормить Ванту. Посмотрим, сколько еды даёт Ванте Мая ? Там чуть-чуть на донышке миски. Нана же высыпает всю пачку (несумела даже Ванту накормить); вон, можно посмотреть на предыдущей странички скин, как Ванту обожрался(-лась); а ведь это вредно для здоровья собачки. Но Мая готова пожертвовать своей псинкой ради Наны.

Я обратил внимание на обращение Наны, тут тонкости перевода и особенности японского языка, потому мне не совсем понятно. При обращении по имени к человеку добавляется окончание "сан" - Юка-сан, Люси-сан, Маю-сан. Саму Нану, когда называют по японски "нана" (семь) - переводят как "номер семь" ("тридцать пятая - убей седьмую !"), а когда Нана-сан - переводят как "Нана"(Мая называет её только Нана-сан, судя по английским титрам). Первый раз Нана сталкивается с тем, что собачку называют "Ванта", без "сан"; соответственно она (как и я) непонимает, переспрашивает "Это существо - Ванта ?" - для неё это нарицательное, если бы это было бы имя - говорили бы "Ванта-сан".

Твои примеры сравнения паровозика и собачки не катят. Как уже не однократно говорилось, Люси мстит не за боль, причиненную собачке, а за боль, которую причинили ей те, кто убил щенка. Знакомы ли собаке чувства любви, дружбы, понимания? Или же мы наделяем это существо смыслом, которого в нем нету? Собачке, точно так же как и паровозику, не доступны человеческие мысли, эмоции, состояния.

А разве собачка хотела спасти Майу? Мы слышали мысли этого щенка? Может Бандо просто его испугал внезапностью действий? Но почему-то мы склонны думать, что этот щенок проявил человеческое беспокойство о личности Маю... Мы наделяем личностью щенков, паровозики, ручки... Знаете почему это называется детством? Это страх/нежелание делиться своими чувствами с настоящими личностями, с людьми.

В этом смысле паровозик равен щенку, так как при всех их различиях и у того и у другого отсутствует то, что мы в них ищем.

Кстати, когда показывают третью собачку (ну ту самую, в момент "высказываний" Кукудзавы), видно, что парень лишь насмехается над девочкой-диклониусом. А она его убивает (голову отрывает), после чего её кусает собака... и она плачет - но собачку не убивает. А почему ? (если не думать над той лапшой, что Кукудзава нам на уши вешает)

Добавлено (13.08.2008, 00:47)
---------------------------------------------