Стук ботинок по бетону звучно отдавался под его ногами, отражаясь эхом от стен. Поднялся. Все та же пустая тьма.
«Повернись! Медленно!» - неизвестно откуда взявшийся голос прямо за спиной как удар тока передернул все его тело. Голос был какой-то нечеловеческий, скорее железный, четкий и безразличный. Не смея проронить ни слова, цепенея от ужаса, человек повиновался, боясь сделать какое резкое движение. Развернулся. Впереди него стояла просто огромная черная фигура с горящими круглыми красными глазами. В протянутой в его сторону руке этой фигуры был впечатляющего размера револьвер со снайперским прицелом, который смотрел прямо на его голову. «Пароль!» - так же четко и безразлично потребовал его металлический голос. “Так это и есть Хэнк? Я его представлял совсем другим”, - осознание обнадежило путника и придало ему сил. «Я – король ящериц!» - четко выговорил он. «А я – Юлий Цезарь и прилетел с Марса!» - ответил Хэнк, после чего убрал свое грозное оружие. «Вы?.. Да я тут чуть со страха не помер!» - сказал, желая разрядить обстановку хоть как-то, "король ящериц". «Боишься темноты? Скоро ты ее полюбишь.…Твое – с собой?» - голос был все таким же неживым. Очевидно – это из-за той непроницаемой металлической маски, что закрывала его рот и нос. «Я принес. Тут все, что нам удалось нарыть. Боюсь, сведения покажутся обрывочными…», - человек достал из внутреннего кармана пальто диск: «Вот, возьмите!»
Через красные стекла своих очков-гогглов Хэнк смотрел на этот небольшой предмет, лежавший в его ладони. Он не мог предполагать, какого рода информация на нем записана, но любая крупица сведений для его людей была сейчас на вес золота. И эту крупицу ему передал он, ученый в стане врага. Что его сподвигло на это – неизвестно. Во взгляде этого человека легко читался страх. Страх, тревога, опасение за свою жизнь, такую хрупкую в этих жерновах – но вместе с тем и надежда. Быть может, зажатая годами боязни и рабского подчинения – но все еще живая, пробивающаяся как росток сквозь толщу асфальта. И он, Хэнк, эту надежду излучал подобно маленькому солнцу. «Доктор Мартинес», - сказал Хэнк: «Каждый из нас вносит свой посильный вклад в общее дело. Даже если для нас самих он кажется ничтожным. В сумме крупицы образуют гору». Убрал диск в один из внутренних карманов своего черного плотного плаща. Во всех движениях этого больше чем двухметрового сурового воина с двумя перекрещенными мечами в ножнах за спиной чувствовалось невозмутимое спокойствие. И это спокойствие как будто волнами передавалось и Мартинесу. Всякий страх и нерешительность таяли в его присутствии. “Господи… Благодарю тебя… За…” – трудно было даже сформулировать четко молитвенное обращение – так много в его мозгу перемешалось за это время, так много он испытал. Когда в каждом прохожем начинает мерещиться сотрудник в штатском… Когда цепенеешь при обычной рутинной проверке документов… Когда не можешь уснуть по ночам, все вглядываешься в ночную улицу, и каждая проезжающая машина как будто едет именно непременно за тобой… И тут – живая легенда… Мартинес не смог бы описать словами всего этого. Он просто чувствовал. Он не раз, как и все, слышал про этого человека, наводящий ужас настолько великий, что целое агентство было создано для поимки лично его. Он не раз, как и все, слышал о подполье. Но это казалось где-то невообразимо далеко, не здесь, не в его жизни. До того вечера, когда друг посвятил его в свой замысел. И беспредельно далекое стало частью жизни. И теперь… Рыцарь без страха и упрека. Человек-оружие. Последняя надежда умирающей свободы. Супергерой. Карающая длань Господня. Он – здесь. Остальное – уже не важно. Мартинез больше не чувствовал дрожи. Не чувствовал холодного, невидимого взгляда.
А взгляд, тем временем, уже впился в него. И даже стена была ему не помеха.

Ястреб-соколу, докладываю. Вижу две цели. Предположительно - Хэнк и ученый-предатель. Жду дальнейших указаний, прием.
- Для начала снимите очкарика. Он ниже ростом. Он должен умереть до того, как сообщит что-либо важное.
- Есть, сэр!
Сквозь мощный рентгеновский прицел комбинированной винтовки были видны два человеческих силуэта. Ни кирпич, ни бетон не были защитой от сокрушительной мощи этого оружия. Ученый и террорист. Два человека, бросившие вызов беспощадной системе, они не знали, что стоят на ладони у смерти. Палец снайпера медленно, как бабочка, садящаяся на цветок, опускался на спусковой крючок…
- Не в вашем положении быть самонадеянными, ибо враг, подобно кобре, уже готовится к броску. Многие из их разработок засекречены настолько, что нам до них добраться было просто невозможно. Я знаю лишь очень малую часть. Вы – не знаете ничего, - Мартинес усмехнулся. Да, давать советы самому Хэнку… Такого он раньше и во сне представить не мог.
- Странные, однако же, у Вас пароли, команданте, - задал свой вопрос ученый в пальто. Откуда ему было знать, что этот вопрос – последний в его жизни…
- Это не я, это все Сэнфорд приду…
Договорить свою фразу Хэнку так и не удалось. Внезапный, оглушительный гром разорвал воздух, и неведомая стрела синего свечения просекла стену насквозь, заставив пыль и кирпичную крошку взвиться клубами невидимого без замедленной съемки фейерверка. Голова Мартинеса взорвалась как арбуз, в который выстрелили из крупнокалиберной винтовки. Куски разорванного в клочья головного мозга, осколки черепа с кусками его поредевшей шевелюры и две половинки очков, рассеченных выстрелом, летели во все стороны как конфетти из разорвавшейся хлопушки, разукрашивая в яркий красный цвет серые некрашеные стены, пол и потолок этого неуютного места. Хэнк стоял, оцепеневший, наблюдая разлетающиеся куски головы своего союзника, знакомство с которым так жестоко было оборвано смертью. Дикое месиво из крови и мозгов впечатывалось и в него, заляпывая и плащ, и бинты, покрывавшие его лицо. Смерть пришла из ниоткуда и забрала человека в никуда. Тело медленно летело навзничь, поливая все вокруг фонтаном крови из разорванной сонной артерии. “Но как?...” – Хэнк не мог найти ответа. Мысль была бессильно понять. Только боль и опустошение. Как уже много раз…
Громовый выстрел – и из двоих остался только один. В стене зияла дыра с кулак. “Но что за оружие…” – взгляд Хэнка повернулся к стене. Она выглядела по-прежнему прочной и глухой. Но взгляд его как будто встретился… “Что?..” – Хэнк рванул резко в бок, и вторая "стрела" прорвала кирпичную кладку в каких-то сантиметрах от него. “Черт! Он меня видит, я его – нет!”. Хэнк резко, как черная молния, рванул с места. Когда он несся с почти неуловимой для глаза быстротой, ни один стрелок не смог бы в него попасть. Скорость делала его неуязвимой. Все, что мог сделать неведомый снайпер – это практически наугад выстрелить в белый шлейф, различимый только благодаря его сверхчеловеческим рефлексам. Еще один выстрел прорубил стену. Бесполезная попытка остановить свою смерть… Окно без стекол, закрытое лишь ржавой погнутой решеткой. Доля секунды, пока снайпер не навел свой прицел. Очки светятся красным светом, позволяя стрелку видеть в ночи. Рука достает револьвер. Оптический прицел. Выстрел, подобный удару тяжелого длинного хлыста в сильной руке искусного бичевателя. Цель поражена.
- Черт! Черт! – корректировщик, находившийся в паре с убитым стрелком, смачно упавшим навзничь от попадания крупнокалиберной пули, орал, вжавшись в стену, - Ворон-соколу! Докладываю! Снайпер убит! Повторяю! Снайпер убит!
- Приказываю отступать! Группа захвата уже на месте!

Хэнк огляделся, держа оружие наготове. Пока вроде никого не видно и не слышно, но это впечатление наверняка обманчиво. “Они не могут послать только одного снайпера на такое ответственное задание. Эти перестраховщики всегда имеют запасной план. Не думаю, что они стянут сюда все силы, так как секретность им важнее всего. А вот дюжину-другую серых головорезов – практически наверняка. Вход здесь только один, что делает их действия предсказуемыми. Лестница тоже одна. Они уже должны быть здесь” – мысль Хэнка, наученная немалым опытом, оценивала обстановку. Он находился на втором этаже, на противоположной входу стороне здания. Назначение комнаты, в которой он находился, как и многих других, было не понятно, так как все они представляли собой пустые, неотделанные "коробки" с голыми стенами. Тут же были сравнительно большие помещения, заставленные пустующими стеллажами. Да коридор-кишка, соединяющийся с лестницей и напоминающий вцепившуюся в свой хвост змею. Другие этажи не сильно отличаются, разве что компоновкой таких же пустующих помещений. В барабане еще четыре патрона. Шаги противника уже различимы для его чуткого слуха. Они – за перегородкой, разделяющей помещения. Их где-то с десяток. Осторожно подходят, уже возле прохода. Мыслей нет – только цель. Уничтожить, выжить, доставить диск. Хэнк достал "Микро Узи" своей свободной рукой. Пауза, Что-то летит. “Граната”, - понял Хэнк, когда овальной формы предмет гулко ударился о пол, подпрыгнул и снова ударился. Времени на раздумья не было. Подбежав, Хэнк, что было силы, оттолкнулся ногами от стены, - и полетел назад, как стрела, прямо в сторону прохода. «"БАХ!!"» - взрыв ощутимой мощности раздался, а вспышка на мгновение осветила стены. За ним не было слышно выстрелов. Пятеро вооруженных, упакованных в броню бойцов в шлемах и с приборами ночного видения. Два револьверных выстрела и автоматная очередь. Брызги неестественной, нечеловечески желтой крови. Пять тел лежат на запыленном полу.
Хэнк лежал на спине, приземлившийся после своего внезапного прыжка. Он только что убил пятерых человек. А человек ли? Впрочем, его это волновало меньше всего на свете. В такие моменты, когда от человека требуется не раздумывать, а действовать – он не раздумывал и действовал. Бей или беги. Убей или умри. Это был даже не он – это была боевая машина, и она выполняла то, на что была запрограммирована. Ни слабость, ни жалость, ни, тем более, страх – просто не были заложены. И сейчас эта программа заставила его подняться на ноги.
- "РАТАТАТАТАТАТАТАТАТАТА!!!!!"
- "ДЫЩДЫЩДЫЩДЫЩДЫЩ!!!!"
- "ДАРАРАРАРАРАРА"
Шквальный обстрел тут же заставил Хэнка пригнутся и сигануть за ближайшее укрытие, на роль которого сгодился большой деревянный окованный по ребрам ящик. Треск автоматных очередей, высекающих щепки из не столь уж и надежного укрытия, заставил команданте плотно прижаться. Не меньше пятнадцати таких же вооруженных боевиков вели подавляющий огонь. Грохот стрельбы в закрытом помещении оглушал, нескончаемый свинцовый ливень рвал гнилое дерево как картон. Группа из пяти бойцов, передвигаясь короткими перебежками и периодически выпуская короткие очереди, приближалась, намереваясь обойти его с фланга. «"БДЫЩ!!"» - выстрел из револьвера прострелил голову слишком "высовывавшегося" из них. Из-за укрытия, вслепую. “С одним патроном много не навоюешь, тут бы что помощнее”, - Хэнк убрал револьвер и достал ручную гранату. Зажигательная. “Ловите подарочек”, - он выдернул чеку и бросил ее в сторону противника.
- Черт!!
- "БДЖИЩЩ!!!!!"
Ослепительная вспышка света и пламени. Оглушительный, сотрясающий стены взрыв. Огромный, расширяющийся огненный шар, пожирающий все, что у него на пути. Взрывом разметало, погнуло и искорежило стеллажи. Солдат, что находились к эпицентру взрыва ближе, одновременно подожгло и разорвало на куски. Хэнк уцелел благодаря укрытию, которое само было уже объято пламенем. Запах гари. И запах горелой генетически модифицированной плоти. Раздавались истошные стоны и крики боли. Команданте встал. Проход вперед был отрезан стеной огня.
- СДОООХНИ!!!
Горящий, но еще живой солдат бежал, орал от боли во все горло и стрелял из своего автомата. Короткая очередь. Пули добили его. За ним из огня выскочило еще несколько живых факелов с оружием. Их мучения также были прекращены выстрелами из "Микро Узи". Кто-то катался по полу, надеясь, что это сможет сбить яростное пламя.
Топот ног в тяжелых ботинках. Сзади. Врываются во вход. Навстречу руке Хэнка с оружием. Очередь. Двое готовы. Патроны кончились. Третий. Некогда перезаряжать. Хэнк, не тратя драгоценные секунды, просто метнул пистолет-пулемет в лоб. По крайней мере, это не дало солдату выстрелить, вызвав инстинктивный рефлекс. Но этого было достаточно. В одно мгновение воин в плаще был уже перед своей жертвой, на расстоянии почти вплотную. Из-под рукава на правой руке над кистью выдвинулся широкий обоюдоострый мечеобразный клинок длиной с локоть. Удар в живот, пробивающий бронежилет. И повернул. Изо рта солдата пошла, источая отвратительный запах, вонючая желтая кровь. Вторая рука перехватила дробовик, вырвала его из потерявших силу рук. Выдернув клинок из живота, Хэнк оттолкнул раненого прикладом дробовика, после чего отправил на пол ударом ноги. Взяв ружье за пистолетную рукоятку, он навел ствол на поверженного противника и отстрелил ему голову выстрелом. “Эти гады чертовски живучи, действовать надо наверняка”, - Хэнк убрал выдвижной клинок обратно и резко рванул в проем. Два выстрела из полуавтоматического дробовика, сделанные моментально, один за другим в левую сторону, сразили наповал двух бойцов до того, как они успели открыть огонь. Еще один сзади, намеренный идти врукопашную со штык-ножом. Даже не разворачиваясь, Хэнк закинул свой "Беннелли М4" на плечо и выстрелил назад. Отстрелил голову. Развернулся. Еще выстрел. Убитый шмякается на спину. Один неприятель все-таки поймал команданте на мушку. Треск очереди. Невероятно быстрым движением, настолько быстрым, что человеческий глаз его бы не различил, Хэнк отскакивает в сторону, к другой стене, и выпускает еще заряд картечи. Автоматчик мертв. Таким же молниеносным движением воин в плаще переместился к одному из убитых и взял его автомат в свободную от дробовика руку. Мощный выстрел в одну сторону и очередь в другую. Еще двое мертвы и один ранен. Тянется за пистолетом. Добит выстрелом в голову.
«Вот…суч..чара!» - хрипел, плюясь собственной кровью, больше похожей на плохой соус для хотдогов из дешевой забегаловки, подстреленный, но все еще живой боец. «Бронебойными зарядил… Ссскотина!.. Как же б...больно, ур..род!» - ругаясь, он пытался подняться, насколько это позволяли три пули в брюхе и внезапно потяжелевший в разы бронежилет. Даже для его живучего организма такие ранения весьма существенны. В глазах мутило. Каждое движение давалось с большим трудом. Уши слышали яростную перестрелку совсем рядом. «Я тебя достану!» - окончательно встав на ноги, он достал внушительного размера нож и пошел, медленно, но упорно. "Цель №1" перестреливалась с его сослуживцами, уже оставив приличное нагромождение трупов. А вот и он. От гнева и желания расквитаться солдат забыл про ранение. Адреналин пересилил боль. Не побежал – понесся на Хэнка со своим тесаком. Смертельная ошибка – терять в бою самоконтроль. Удар приклада. Падение. Отключка. Выстрел в голову.
Убив солдата с ножом, пытавшегося атаковать его сзади, Хэнк развернулся, и поразил штыковым выпадом в сердце еще одного бойца, рванувшегося навстречу с односторонне заточенным прямым мечом. Выдернул, и тут же поразил очередями еще двоих. Сбоку. Еще один. Размашистый удар боевым топором. Подставив карабин под древко топора, команданте блокировал удар и резко оттолкнул противника. Выстрел в пах. Оглушительный крик, переходящий в почти ультразвуковой визг. И штык-нож в горло. Еще один. Полуторный меч. Хэнк резко пригнулся, и обоюдоострый клинок проскользнул по воздуху. Второго шанса врагу уже не может быть. Мощнейший лоу-кик по правой ноге противника, удар, который он уж точно вряд ли мог ожидать, буквально раздробил его бедренную кость. Крик от боли, затмевающей реальность. Захват руки – и Хэнк сломал ее в двух местах – сначала вывернув кисть, а потом переломав с характерным хрустом локтевой сустав в противоположном сгибу направлении. Оглушительный рев раненого зверя. Хэнк перехватил его меч и пригнулся, уворачиваясь от уже выпущенной автоматной очереди. Круговым движением отрубил обе ноги. Метнул. Летящий меч вонзился в тело автоматчика и заставил его обрушиться навзничь, бесконтрольно стреляя в потолок. Еще одна очередь. Хэнк увернулся от пуль. Молниеносный рывок – и в одно мгновение, пробежав по стене за долю секунды, неуловимый убийца оказался буквально над стрелком. Чудовищной силы удар ногой в голову впечатал его в пол. Выдернул из трупа меч со ставшим ядовито-желтым клинком. Из прохода сбоку выбежали еще двое. Один – мечник с двумя прямыми односторонне заточенными клинками, другой – автоматчик. С непостижимой скоростью команданте совершал движения мечом, отбивая пули. Патроны у врага кончились, перезаряжаться – нет смысла. Не затрачивая время на раздумья, солдат выдернул карабин со штыком из безжизненного тела и рванул в атаку. «"ДЫЩ!!!"» - достав револьвер, Хэнк выстрелил прямо в голову. Тело шмякнулось на спину, отлетев добрую пару метров. Мечник, оставшийся один, готовый рубить и кромсать, побежал вслед. Еще один выстрел, еще оглушительнее, прозвучал совсем вблизи, когда он уже занес руку для удара. Однозарядный дробовик 12 калибра, второй ствол массивного револьвера, пригодился как нельзя кстати. “Некогда мне танцевать!” – выбросив из барабана пять пустых гильз, он зарядил оружие пятью новыми патронами .500 калибра.
- "ДДДЫЩЩЩЩЩЩЩЩЩЩЩЩ!!!!!!!!!
Оглушительный выстрел разорвал воздух. Синяя стрела прорвала стену, лишь удивительным образом не убив Хэнка. Не так-то просто целиться через стену, даже со всеми этими продвинутыми прицелами, все равно все нечетко и расплывчато. Хэнк побежал обратно по полному трупов коридору. Еще один сотрясающий землю выстрел. Пуля попала в меч, отколов значительную часть клинка. Одно спасение – вглубь здания, чтобы быть больше, чем за одной стеной…

***

Темная, безлунная ночь залила улицу подобно чернилам, пролитым на лист бумаги. И неважно, что было на нем нарисовано – все погрузилось в непроглядную тьму. Непроглядную, но совсем не беззвучную. Прежне безмолвная, темень разразилась пороховым грохотом, который невозможно спутать с каким-либо еще звуком. Сухой автоматный треск, перемежавшийся с грохотом одиночных выстрелов, буквально разрывавших воздух, разносился по пустынным улицам окраины города. Мгновениями эта какофония смолкала, но лишь ради того, чтобы продолжиться вновь и с прежней яростью.

Прочерчивая в воздухе борозды, смертоносные свинцовые осы со свистом проносились совсем недалеко от ушей, то пролетая дальше в своем стремительном полете, то выбивая крошку из старых, обшарпанных до предела стен, оставляя на них выбоины и целые расщелины… Ни дать, ни взять – охотник вцепился крепко в свою добычу. Только кто здесь добыча...
- Получай, гад! – один из тяжеловооруженных солдат, обстреливавших угол, за которым укрывался его враг, достал ручную гранату. Осколочная. Она-то точно достанет укрывшегося за углом бандита. Указательный палец выдернул кольцо. Замах. Полетела…
- Что за… - какой-то предмет моментально вылетел из-за того самого угла, да прямо под ноги. Боец наклонился, - Гра-на… "БДЖИЩЩ!!!!!"
Взрыв распылил тела и их ошметки в разные стороны, как будто они не имели веса. Град летящих осколков избороздил стены новыми шрамами. Выскочив из-за угла, тень в черном плаще, вскинув два скорострельных дробовика, мелькая короткими рывками, для взгляда выглядевшими как моментальное перемещение, прокладывала свой путь через захламленный пустыми ящиками и гнутыми, прохудившимися железными бочками зал. Прокладывала с боем и грохотом двенадцатого калибра, буквально разнося на куски тела тех, кто пытался встать у него на пути. Разрывные патроны, налетающие на податливую живую плоть или неживой черный кевлар, измочаливали тела, дробя кости, переламывая ребра и превращая внутренности в отбивную, вырывая из их тел целые куски несъедобного мяса, отрывая руки и головы, поднимая фонтаны желтой крови. Порядка пяти-шести бойцов, пытавшихся сделать хоть что-то от них зависящее, буквально расчленило на куда большее число "деталей". Пинок, вышибающий дверь, на удивление кем-то поставленную когда-то и уцелевшую среди всей разрухи. Трое автоматчиков вбегают в проем – навстречу своей погибели. Очередь из двух автоматических дробовиков
почти что в упор буквально разодрала их в клочья, окропляя пол, стены и дверь ядовитым желтым содержимым их кровеносной системы. Хэнк вбежал в еще один зал, моментально разведя руки в стороны и открыв огонь по двум разным группам солдат. Он и сам до конца толком не понимал, каким образом это у него получалось, стрелять вбок и назад не целясь – и укладывать врагов штабелями. Руки сами делали что нужно, будто подчиняясь неведомой программе автоприцела. Еще пятерых можно смело нести в морг. Два AA-12 просто не оставили им шансов. Патроны кончились, и Хэнк отбросил ружья. «УМРИ ССУКААА!!» - вооруженный двуручным топором боец, увидев своего врага с пустыми руками, понесся в атаку. Замах. «"БЗДЯНЬ"» - Хэнк ловко уклонился от удара, который пришелся в стену. Смертельный промах. Удар ноги выбил оружие из его рук. Ребро правой ладони преломило его трахею и шейные позвонки, левый кулак разорвал его печень. Хэнк схватил его тело как уже не живой щит, одновременно свернув для верности шею. Достал из кобуры его пистолет и начал стрелять. Один мечник уже бежал, прикрываемый автоматным огнем сослуживцев. Его-то первого пуля и достигла, заставив картинно упасть навзничь. Пули спецназовцев вонзались в бездыханное тело в тяжелом бронежилете, не нанося державшему его никакого урона. Еще двое последовали за ним. Третий ранен в плечо. Матерясь, ищет укрытие. Стеллажи его, конечно, не обеспечивают, но какой-то умник превратил именно это место в какую-то барахолку, нанеся всякого хлама. Отбросив тело, Хэнк взял в правую руку топор. Для него это не тяжело, с его-то уже изрядно продемонстрированной силой. Двое, постоянно перемещаясь и прячась за хламом, то и дело пытаются зацепить Хэнка короткой очередью и вовремя пригибаются, не давая в себя попасть. Один как раз остановился под какой-то тяжелой подвешенной хренью, похожей на промышленный вентилятор, только весьма ржавый. Меткий выстрел прямо в кабель – и конструкция сваливается ему на голову. Либо труп, либо калека. Остался один. Вынырнул, между ним и Хэнком где-то метров шесть. Стрельба – и щелчок. Дорасходовал последние два патрона в автомате. Обе пули отскочили от металлического топорища. Хэнк, наведя ствол, нажал на спусковой крючок. “Черт, осечка”, - он раздосадованным жестом бросил пистолет на пол. Казалось бы, вот оно спасение… Ловким движением, как в кино про ковбоев, боец выдернул из кобуры заветный Ruger .44 калибра, взводя курок другой рукой… «"ШМЯК!"» - в долю секунды команданте разорвал дистанцию, и тяжелый боевой топор, прорубив каску, раскроил голову надвое до шеи. “Твой револьвер мне еще понадобится”, - Хэнк поднял оружие и выдернул глубоко засевшее топорище. “До лестничного пролета уже недалеко, только дойти до противоположной стороны и свернуть направо”, - сообразил Хэнк. Место это он знал и ориентировался, а его очки позволяли видеть в темноте. “Черт! Этого я и боялся”, - у прохода как по чьему-то злому волшебству "образовалась" группа солдат с тяжелыми прямоугольными баллистическими щитами. Стрелять бесполезно – враг надежно закрыт кусками непробиваемого пулями металла. Грохот автоматического огня, от которого негде спрятаться. “Дерьмо! Надо линять другим путем!”, - моментально развернувшись, он рванул в обратном направлении. “ААЙЕЕБЛ… Ранили суки!” – одна из пуль угодила-таки в ногу, две другие – прилетели в спину. Спотыкаясь, он все-таки бежал, даже несмотря на ранение. Пригнувшись. Обратно, в этот же залитый желтой кровью проход… “Черт! Гребаные щитоносцы!”, - вооруженные до зубов солдаты были и там. “Прорываться…” – не замедляя бега, Хэнк направился прямо на стрелявших в него спецназовцев. Прыжок – удар ногой в подставленный щит одного из них. Удар такой силы, что его приложило этим же щитом по голове, вырубило и отшвырнуло до стены. Выстрел. Прямо в коленную чашечку, не прикрытую щитом. Вопящий от боли боец стреляет из своего автомата практически наугад, орет, материться. Удар топором. Солдат, бывший без щита, но с автоматом с подствольным гранатометом, мгновенно лишился головы, достав струей фонтана из своей крови почти до потолка. Два выстрела. Один метко попадает автоматчику в голову, другой раздробляет кисть руки еще одного щитоносца. Еще один, с мечом вместо пистолета-пулемета в свободной от щита руке, бежит напролом, не обращая внимания на попадание пули в двадцатикилограммовую сталь. Мощный, тупой удар щитом, пришедшийся по груди и лбу, заставил Хэнка отшатнуться, но не упасть. Однако, силы он был немереной, в ушах зазвенело, а в глазах стало мутить. Следом за щитом пошел клинок, летевший по диагонали навстречу шее. Отбросив бессмысленный в этой ситуации револьвер, воин в плаще, несмотря на пропущенный удар, успел подставить крепкую рукоять под острое лезвие. Глухой стук удара металла по твердому дереву. Удар концом рукояти в нос, и следом за ним – в зубы, выбивающий несколько сразу. И врубил топорище глубоко в живот. Взял щит, прикрывшись им от стрельбы раненого в колено, но все еще живого и матерящегося солдата. “Издеваетесь, что ли?” - на помощь покалеченному уже подтягивались свежие силы, с другой стороны шли все те же бойцы со щитами. Положение почти безвыходное, но тут взгляд Хэнка упал на лежавшую на полу винтовку с подствольником…
Одиночный выстрел, за которым последовал грохот взрыва. Взрыва достаточной силы, чтобы проделать в потолке широкую дыру. Сделав неожиданный ход, ошеломивший противника, террорист скрылся от казавшейся неминуемой гибели, одним движением запрыгнув в образовавшийся проем. “А это вам за особое усердие”, - достав из-под плаща еще один зажигательный "сюрприз", он выдернул чеку и бросил его вниз. Пара секунд, и, в сопровождение грохота, столб пламени вырвался из дыры, достав до потолка. Больше гранат нет. “Фуххх!! Ну и денек! Надеюсь, хоть я их всех грохнул”, Хэнк переводил дух после устроенного им побоища. Нога болела ужасно, но его плоть уже стала регенерироваться. “Что-то они стали не в меру оперативные. Раньше из-за своей бюрократии эти ублюдки приходили на завтрак к ужину, а теперь… Если они, конечно, не следили за ним заране.. ЧЕРТ!!”, - ход мыслей моментально прервался новой партией стреляющего мяса, выскочившей впереди. Он едва успел прикрыться щитом, в который ударил целый ливень пуль. Неприятель вел огонь из автоматического оружия. “Когда же вы все, наконец, передохните, гады” – Хэнк достал свой тяжелый револьвер и, прикрываясь броней щита, посылал меткие выстрелы в черепа спецназовцев. Патронов было всего четыре, больше боезапаса на револьвер нет. Но и их осталось всего двое. Перезаряжаются, спрятавшись за углы. Выныривают. «Куда он делся?» - один из бойцов спрашивает, не видя своего врага. Только щит лежит на бетонном полу. Подходят, прикрывая друг другу спины. Никого не видно. Старые, проржавевшие трубы, проходящие под потолком – на них он и запрыгнул. Добыча не видит охотника и дни ее уже сочтены… Тяжелый звук грузного приземления. Один боец разворачивается – Хэнк прямо перед ним. Одним движением свернул шею. Другой пытается ударить прикладом, но ловкий воин моментально перехватывает его оружие. Бьет в подбородок, очередь в живот и в голову. Кровь красная. Это были люди. Значит, не-люди кончились. Впрочем, какая разница – главное, у Хэнка есть щит и G36C. Бежит. Сворачивает направо. Еще враги, из дверей и проходов. Двусторонний обмен свинцом. Прикрываясь надежной противопульной защитой, террорист без проблем валит всех, кто оказывается в поле его зрения, сам оставаясь невредимым. Пол завален телами, залит лужами человеческой, красной крови, усыпан гильзами, звенящими под ногами. Патроны, как и все хорошее, кончились, сменив выстрелы на щелчки. Впереди – опять со щитами, стреляют. Отступать назад, из коридора в комнату. Бег сзади. Хэнк развернулся, вовремя блокировав удар двусторонней секиры, оттолкнув щитом ее обладателя, а после – подставив этот же щит под удар меча. Пятеро бойцов в уже узнаваемой броне. Все – с холодным оружием. У двоих из них на голове, вместо обычной каски и прибора ночного видения, надет узнаваемый аппарат. Специальные очки, на месте левого глаза – три маленьких глазка, один из которых расположен над двумя другими, на месте правого – один большой окуляр. И светится не зеленым светом, как у обычных ПНВ, а ярко желтым. Удар щитом вниз, сломавший кости ступни мечника. Болевой шок и крик. Удар локтем в переносицу откинул его на пять метров. Солдат с секирой снова рвется в бой. Удар щитом, сбивающий с ног. Хэнк моментально подбежал к лежавшему на земле противнику и занес щит. Мощнейший удар двадцатикилограммового куска металла в переносицу расколол череп, выпустив наружу желтую кровь. Еще один, с желтым окуляром и двумя китайскими мечами-бабочками, пытается поразить Хэнка, стоящего к нему спиной. Моментальный разворот, и он, перехватив и первый, и второй удары, крепко вцепившись в его руки, уперся в тело ногой и буквально оторвал их, отшвырнув тело куда подальше. Еще боец в каске и с мечом, пытается пронзить мощным выпадом. Увернувшись вбок, Хэнк провел захват, мощный удар коленом в голову, еще один, проламывающий череп. К входу бегут все те же люди со щитами и автоматами. Хэнк выдернул чеку из гранаты на теле захваченного им бойца и мощнейшим ударом ноги направил взрывную тушу в сторону подкрепления. Взрыв – и красная кровь смешалась с желтой. Пронзил мечом одного "желтого", выдернул клинок – и тут же обезглавил другого. Из другого входа еще подкрепление. Люди вперемешку с мутантами. Хэнк метнул меч в одного из них, попав в живот, тут же подобрал запачканный желтой кровью щит, взял его в левую руку, а из рукава над правой снова выдвинулся острый клинок.
…Хэнк побежал, навстречу ревевшим, как дикие звери, бежавшим и стрелявшим солдатам. Первый из них был убит сильнейшим ударом щита. Впрочем, вскоре команданте его отбросил для большей маневренности. Он протыкал, потрошил, рубил, расчленял, отрубал головы, руки, с молниеносной скоростью убивая одного за другим. Его движения были невероятно точны и ловки, каждое из них несло смерть, не оставляя шансы на выживание, вскрывая артерии и пронзая насквозь жизненно важные органы. Удары ногами отправляли тела в полет, заставляя буквально разбиваться всмятку при столкновении со стеной. Удары, сопоставимые по силе с несущимся поездом. Острый и прочный клинок разрубал пополам вражеские автоматы, отсекал державшие эфесы мечей и рукоятки пистолетов кисти, как будто они были сделаны из податливого пластилина. Взяв в другую, свободную руку китайский меч типа дао, он стал кромсать тела еще быстрее, рассекая некоторых напополам там, где бронежилет заканчивается, располосовывая иных на несколько частей, отбивая пули прямо в лоб стрелявшим. Уже больше тридцати трупов. Больше тридцати тренированных спецназовцев, с легкостью и удалью мочивших террористов в сортирах и не только – ни у кого из них не было шансов устоять против этой машины смерти.
«ААА!! УМРИ ГАД!!» - еще один, с РПК наперевес, бежал, зажав пальцем спусковой крючок, выпаливая все содержимое 75-патронного магазина "лишь бы что-то попало". Его желанию не суждено сбыться – развернувшись, Хэнк метнул в него меч. Летящий горизонтально крутящийся клинок срубил ему голову, и тело, орошая пол красным фонтаном, рухнуло навзничь. Тут же развернулся, срубив наручным клинком голову еще одному серокожему. Рука перехватила за рукоятку дробовик Protecta со штык-ножом. Два выстрела – два трупа. Еще одному воткнул штык в живот и выстрелил в упор. Готов. Что-то летит. Светошумовая граната. “Бля!” – яркая вспышка его ослепила, а громкий звук сразу заложил уши. Ничего не видно. Вслепую, он размахивал оружием. Выстрелы. Несколько пуль вонзились в ноги, несколько – в туловище. Еще выстрел, вслепую. Убил-таки. Пуля в руке. Сказать, что больно – не сказать ничего. Тяжелый удар по голове чем-то тупым и массивным. Удар, заставивший его отшатнуться. В голове помутилось. Еще один – сверху вниз. Хэнк оседает, полулежит, опираясь на локоть. Удар снизу вверх, как по мячу для гольфа. Отлетев на несколько метров, он падает на спину. Голова трещит, будто готова взорваться. Пытается хоть как-то сфокусироваться – но все расплывчато и нечетко. Один здоровяк с кувалдой и желтым прибором на голове, рядом к нему подходит еще один, с отобранным дробовиком. Хочет выстрелить. Неужели это конец…
Звук выстрела из пневматического оружия – и из скрытого устройства на левой руке Хэнка вылетает гарпун-цеплялка на шнуре. И попадает прямо в горло солдата с дробовиком. Протыкая его. Дергает на себя – и нанизывает животом на наручный клинок. Его же телом прикрывается от удара кувалды. Отшвыривает его ногой. Встает, отстреливает шнур и убирает лезвие обратно. Кувалдоносец подходит ближе. К нему на подмогу – еще несколько таких же как он. Взгляд Хэнка падает на старый, пустой, проржавевший газовый баллон с дырой в дне, непригодный для использования по назначению. Баллон конической формы, с рукоятью-кругом сверху, над вентилем. Взяв двумя руками, он с размаху смачно впечатал им в голову бойца с кувалдой. Убил. Еще один "желтый" хотел его зарубить мечом, но клинок уперся в ржавое железо баллона. Коленом в пах. И баллоном по голове. Один из автоматчиков, ждавший своей очереди, все же открыл огонь. В него этот баллон и полетел. Увернулся, гад. Но у Хэнка уже меч, и одним рывком он до него добрался и разрубил пополам. Еще один, с каким-то палашом. Короткий фехтовальный поединок – и он сначала ранен в живот, потом теряет руку, а затем – и голову. Еще четверо – один с двумя короткими мечами, один – с двумя томагавками, у одного – два шестопера, еще один – с таким же полуторником, что в руках у Хэнка. Пятый уже смотрит на команданте через голографический прицел своего автомата. Подходит шестой с раздвижным двусторонним копьем и седьмой - со здоровенным топором. К ним на подмогу - еще не модифицированные люди, с автоматическим оружием. «Сдавайтесь! Сопротивление бесполезно!» - приказывал один из серокожих оперативников. “Мне еще не пора на виселицу”,– Хэнк был тверд как никогда…
Все попытки застрелить террориста были бессмысленными – он двигался быстрее пуль, и ему ничего не стоило уклоняться от них. Казалось, что все движутся в замедленной съемке, а он – в ускоренной. Меч легко рассекал податливую плоть, а трофейный автомат превращал тела врагов в подобие швейцарского сыра. Оторванные конечности летели во все стороны. Глубоко пронзив одного из автоматчиков насквозь, так что вытаскивать оружие было неудобно, Хэнк голыми руками оторвал ему голову вместе с позвоночником, схватил его за конец и стал орудовать сим импровизированным оружием как кистенем. Одного свалил наотмашь, другого оглушил ударом сверху вниз по каске. Добил его, согнувшегося ударом ноги в подбородок, дробящим челюсть и ломающим позвонки. Еще один пытается его зарубить. Острый как бритва клинок меча натыкается на подставленную руку – и как будто сталкивается с камнем. Ошеломленный боец, ничего не понимающий, получает удар кулаком в солнечное сплетение, разрывающий внутренности. Свернута шея. Еще один пытается атаковать его с ножом. Бессмысленное самоубийство. Ловкий бросок – и человек лежит на земле. Хэнк раздавил его голову ногой, кровь и мозги на полу. Еще один. Убийственный апперкот просто оторвал его голову. Выдернул чеку из гранаты на нем, и уже привычным движением направил тело в еще живых. Сколько же их еще… Достал нож – и смертоубийство продолжилось. Меньше чем за секунду наносил по десять ножевых ранений, каждое из которых было бы смертельным, иным протыкая сердце по несколько раз и перерезая горло уже мертвым. Еще гад – с двумя китайскими мечами и желтым прибором на голове. “Тоже мне монах Шаолиня”, - повернув половину рукоятки, он вытащил какую-то тонкую, но невероятно прочную металлическую струну. Прочную настолько, что ударом меча ее перерубить было невозможно. Очень скоро "мастер" лишился обеих рук, Хэнк накинул струну на шею, закрутил и обезглавил. Очередной фонтан желтой крови, пахнущей хуже паленой пластмассы. Вроде все убиты. Комната просто загромождена мертвыми. Двое насажены на копье как шашлык на шампур, повсюду отрубленные головы и конечности. Моментально подбежав к одному из проходов, Хэнк повернул какое-то кольцо на рукоятке ножа, сильным ударом вбил его в бетон, наддал кнопку на другой половине рукоятки, выдвинув из нее какой-то шип, и воткнул, сделав растяжку. “А это - хорошая вещь”, - Хэнк увидел лежащий на полу РПК, подобрал его и снял запасной магазин с трупа.
Яростный грохот пулеметной стрельбы заглушал все прочие звуки. Только взрыв сработавшей ловушки на какое-то мгновение его пересилил. Пороховой дым застилал глаза. Получив в свое распоряжение по-настоящему убийственную машину смерти, Хэнк просто вычищал комнату за комнатой и коридор за коридором, не оставляя врагу ни единого шанса. Старый склад стал тиром, в котором мишенью становилось все, что было способно двигаться. Короткие перебежки и длинные очереди, перезарядка, и снова очереди. Трупы ковром устилали пол.
Лестница. Единственный выход из этой мышеловки. Топот шагов и бряцание оружия. Находясь выше, Хэнк без проблем даже не расстреливает, а буквально заливает свинцом всех, кто был на пролете. Лезут еще, прикрываясь щитами. "Зацепить" их невозможно, а они могут. “Да чтоб вас, суки!..”, - отступая, он отходил назад, продолжая стрелять, не давая высунуться из-под своих щитов. Выстрелы откуда-то сзади просвистели, заставив Хэнка обернуться. К счастью для него это был промах. А вот команданте не промахнулся. Снес троих, измочалив очередью из своего оружия. “Как же не вовремя”, - патроны в магазине кончились, а враги – еще нет. Один-то точно стреляет. Успев вовремя прикрыться поднятым с земли бездыханным телом, Хэнк привычным движением руки извлек из кобуры убитого пистолет. Несколько выстрелов – и все без толку. Трудно одновременно и стрелять, и прижимать к себе обмякшее, как тряпичная кукла, тело мертвяка. С одной стороны стрельба, с другой – уже поднимаются по лестнице. Пятясь назад, натыкаясь ногами на разбросанный мусор, террорист заходит в еще одно помещение. “Что за мерзкий запах?” – в углу, совсем недалеко от входа лежит полуразложившийся труп, явно появившийся когда-то давно. Ничего удивительного для здешней местности, тут иной раз целые братские могилы находят.
«Он там. Граната», - один из спецназовцев достал, выдернул чеку, бросил. За ней полетела вторая, третья. Серия громких взрывов. Двое бойцов с автоматами врываются. Никого живого. «Так ему и надо! Собаке – собачья смерть!» - радуется один из солдат. Командир уже докладывает по рации. Наверное, думает о награде, новом звании. «Эхх… Ща бы покурить», - говорит другой. Отойдя немного, достает пачку, из которой извлекает одну сигарету. Другая рука нащупала зажигалку. Поджег. Затяжка – и облегчение. «Не такой он и крутой, как люди болтают. Обычный бандит, не более», - рассуждает вслух, уже отходя от боевого адреналина. «"Бздянь"» - что-то металлическое упало за его стеной. Бросив недокуренную на пол, он развернулся, снова сняв автомат с предохранителя. На полу что-то лежит. Похоже на вентиляционную решетку. Точно, решетка. Боец подошел, взглянул вверх. Решетка снята. Какие-то два красных, круглых, светящихся глаза. «Не понял…» - возглас недоумения. И пистолетный выстрел, прекративший его жизнь.
- Хэнк! Хэнк!
- Сдохни, уёбок!
- Вали гада нах!
Спецназовцы, думавшие, что уже разделались с ним, были захвачены врасплох. Не успели они применить свое оружие должным образом, как половина из них полегла от очереди из автомата убитого сослуживца. Кого убило, кого ранило. Раздавались крики и стоны вперемешку с матерной руганью. Отбросив автомат с израсходованным боезапасом, Хэнк добивал раненых выстрелами из пистолета. Один, другой, третий, никого живым он не оставил. Кто-то спрятался от огня, забежав в то помещение с трупом. Вырвался, когда Хэнк был уже рядом, пытаясь застрелить из своего карабина. Но не успел, как его оружие было вырвано из нетвердых, ставших ватными рук, удар ноги по яйцам начисто размозжил их, пуля из приставленного к голове пистолета прошила его мозг насквозь. Патроны кончились, и оружие упало, брошенное на пол. “ЧЕРТ!!” – из лестничной летки выскакивают четверо лысых и с желтыми окулярами. Автоматная очередь вперемешку с выстрелами из плазменных винтовок. Синие сферы ярчайшего света, моментально разгоняющие тьму неосвещенного помещения, вылетающие одна за другой из ствола массивного оружия, о форме и габаритам похожего на гранатомет. Яркие всполохи на раструбах, сопровождающиеся электрическим, жужжащим звуком. Сгустки раскаленной материи, способные прожечь броню танка насквозь, выжигающие черные углубления в толстых стенах. Хэнк снова заскакивает привычным маршрутом. Еще один немодифицированный солдат, видно спрятавшийся трус из предыдущей перебитой группы, еще одна попытка застрелить. Оружие пляшет от отдачи в потерявших твердость трясущихся руках, омертвевший палец вцепился в спуск. Команданте даже не стал тратить на него патронов, просто вцепился мертвой хваткой в горло и вырвал кадык. Ему не привыкать быть забрызганным с ног до головы кровью. Из двери впереди выскакивает оперативник с плазменной винтовкой. Выстрел, сопровождающийся резкой вспышкой, но террорист без проблем уклоняется от летящего с дозвуковой скоростью сгустка. Пролетая мимо головы, шар сносит несколько металлических опор стеллажей. Очередь из карабина, всаживающая пули в тело одну за другой, пять или шесть застряли в груди и животе, две в горле. Оседая, солдат не прицельно выстреливает из своего оружия куда-то вбок. Пуля Хэнка попадает в саму винтовку. Мощный плазменный взрыв испепеляет стрелка. Хэнка отбрасывает ударной волной прямо на стеллажи, которые сминает от удара. Тяжелые металлические конструкции падают на него и придавливают. «Да…какого…хре..на…» - с тяжелым хрипом он говорит, с большим трудом. Он контужен и оглушен, уши не воспринимают звуки, и из них течет кровь. Голова болит так, как будто на нее упал самолет. Ночное видение выведено из строя. Не видно ничего. “Как так могло произойти… Какой-то… Агентишка…” – он не может поверить в это. Он не может встать, не может сражаться. “Я не смог… защитить… человека… что доверил жизнь… Где я – там… Смерть… Неиз.. бежно…” За какие-то мгновения перед ним мысленно проносились все его товарищи. Павшие. Все войны. “Вьетнам… Ирак… Афганистан… Ливия… Везде… я как приговор всем, кто… со мной. Я проклят… еще тогда… Сенсей…” – перед его взглядом, расплываясь, показалась фигура. “Сен..сей” – взгляд Хэнка искал черты пожилого японца, седые волосы, худощавый, но все еще бодрый вид умудренного годами мастера боевых искусств. Но нет. Восприятие его было на какой-то миг обмануто, но вновь прояснилось. Это был солдат. Зловещий желтый окуляр, сияние которого расплывалось на всю голову, превращаясь в какое-то подобие нимба. Черная форма. Дробовик в руках. “Он – как я… Оба… исполняем…долг…” С распростертыми руками в стороны, как будто на кресте, он лежал, придавленным массой железа. Его очки не светились больше ярким свечением, подобным красному сигналу светофора. Выстрел. Из дробовика в грудь. Второй, третий, четвертый, пятый…

Хэнку несколько сотен лет, он родился еще в 20 веке, и успел принять участие во Вьетнамской войне, а действие фанфика - 24 век. Он - бывший ниндзя, тренированный с самого раннего детства убийца, притом лучший из учеников, в конечном итоге восставший против клана и почти в одиночку перерезавший его и убивший своего сенсея. После этого он продолжал совершенствоваться, овладел практически всеми боевыми искусствами, учавствовал в подпольных боях без правил, отправляя в морг или больницу амбалов одного за другим, заинтересовал мафию и стал киллером. Его навыки пригодились, он делал самую грязную и кровавую работу, резал, стрелял и взрывал, становясь все смертоноснее и оттачивая навыки просто до абсолюта. В конечном итоге, он участвовал в крупном ограблении и положил около роты спецназа - а тогда он был еще человек. Был тяжело ранен, арестован, а суд приговорил к смертной казни. Однако его решили использовать для тайной програмы создания суперсолдат из-за крутизны. В ходе генно-инженерных и фармакологических экспериментов он стал сильнее, выносливее, быстрее и ловчее чем любой человек, скорость реакции увеличилась в 10 раз, увеличилась регенерация - он стал как Капитан Америка. Из подопытных удались только 10, остальные поумирали, перемутировали или свихнулись. Из 10 он был лучшим. После того началась его военная карьера...

Он уже не старел, а становился только сильнее и опытнее, участвовал во многих конфликтпх и секретных операциях. На войне в Ираке получил тяжелейшие, несовместимые с жизнью ранения включая практически прямое попадание из РПГ-7. Кишки наружу. Его использовали для еще одной программы, превратили в киборга, он стал еще круче, но еще меньше человеком. Я не описываю его полную биографию, скажу лишь, что он много раз "апгрейдился", что он был предан американским правительством, после чего стал просто наемником, участвовал в куче войн и воевал в Третьей Мировой. Более того, он пережил ядерную войну находясь на поверхности, хотя был обожжен и схватил столько радиации, что должен бы сдохнуть на месте. Но к тому моменту он уже совсем не человек.

США не стало, но "живое оружие" осталось. Когда, спустя сотни лет, из "фоллаута" поднялись новые государства, Хэнк как наемник стал снова востребован...

На момент "Инцидента" Хэнк является террористом, "команданте", то есть лидером одной из множества ячеек повстанцев, борящихся с тоталитарным правительством Новой Калифорнийской Республики, пришедшим к власти после зомби-апокалипсиса, который произошел по вине властей НКР из-за секретных исследований в духе Отряда 731 и Амбреллы. Зомби перебили, но под шумок власть занял Аудитор - диктатор, однозначно не являющийся человеком, и вообще явлчющийся хрен знает чем.

Хэнк на момент действия круче, чем он был в оригинале Madness Combat, он имеет искусственное тело, уже четвертое по счету, силен настолько, что при желании поднял бы и грузовичок, невероятно быстр - как Альберт Вескер, может двигаться в несколько раз быстрее пуль, ловок и проворен, ростом выше двух метров, имеет пуленепробиваемую кожу и неломаемые кости, регенератор покруче клонов. Его убивали буквально десятки раз. Его били, резали, рубили, протыкали насквозь, бессчетное число раз стреляли, жгли, взрывали, травили, топили, даже обезглавливали - и он возвращался, когда чудом науки, а когда и мистическим образом из-за участия Высших Сил.

Однако не стоит думать, что он всех одной левой. Противники у него соответствующии. Представьте сверхчеловека с его уровнем сил и навыков рукопашной, рубилова и стрельбы - но со стометровыми векторами, способного испепелять взглядом, поражать из рук молниями в миллионы вольт, телепортироваться и превращать трупы в зомби, и также воскресающего даже с оторванной головой. Или громиллу с кислотной кровью, огромным топором, плазменным пистолетом и наплечной пушкой, способного кидаться БТРами. Или поехавшего мозгами клоуна-зомби, способного передвигаться и бить буквально с гиперзвуковой скоростью, и творить вещи, нереальные даже для Хэнка вроде прыжка на несколько километров вверх. Или самого Аудитора, которого даже не знаешь как вообще убивать, так как он ведет полупризрачное существовпние и неуязвим для любого физического урона, и выстрели в него из базуки - он просто растворится как дым и снова материализуется.