Добавлено (19.08.2013, 21:42)
---------------------------------------------
Это пока только первая глава - вроде вступления.

Добавлено (20.08.2013, 20:12)
---------------------------------------------
Гонец с плохой вестью

Подобранные у одного из убитых ключи пришлись как нельзя кстати. Уматывать надо было быстро, пока на место ночного происшествия не съехались все мыслимые и немыслимые подразделения. Благо авто у этих товарищей резвые, с целым табуном под капотом. Хэнк гнал быстро, чтобы скрыться до того, как начнет рассветать. Ему еще много предстояло сделать. Достав недорогой, но прочный сотовый телефон, удерживая руль одной рукой, другой он быстро набрал нужный ему номер.
- Привет, Сэнди! Это Ханна! – несколько искаженным маской голосом начал Хэнк.
- Привет! Как вечеринка у Макса? – ответил ему голос в трубке.
- С Максом пришла компания. Такие танцы забабахали, что на всю округу было слышно. Музон – зашибись!
- Макс пригласил своих друзей?
- Не думаю. Скорее друзья сами узнали о вечеринке. Макс немного перебрал этим вечером, и вообще время позднее, опасно по улицам мотаться!
- Ты одна?
- Нет, я с Томасом! Еду на машине!
- Твоей?
- Нет, приятель Макса дал порулить.
- Ты что, сбрендила? Ты же не газировку там пила, я тебя знаю! Остановят копы – заберут в участок!
- Не поняла…
- Из машины БЫСТРО!
Положив трубку, Хэнк тут же выбросил мобильный из окна. Телефон – еще одно орудие слежения Агентства. “Остановят копы.… Из машины… Жучок! За мной уже идет хвост!” В зеркале заднего вида вроде никого. Нужно бросить машину и добираться до убежища своим ходом. А вот как раз и озеро…

Канализация – конечно, далеко не самое приятное место со всеми ее испарениями и нечистотами, но и в этом тоже есть свой плюс. Врагу также неприятно туда соваться. По узкому бетонному помосту возле бурной реки отходов шла фигура в длинном черном плаще. Тяжелая и проржавевшая железная дверь была заперта. Подойдя к ней, Хэнк постучал по ней по-особому: два длинных стука и три коротких. Где-то через полминуты дверь со скрипом отворилась. Человек в куртке-косухе, респираторе и с очками-гогглами на лбу, вооруженный "гражданской" версией южноафриканского дробовика MAG-7 с удлиненным стволом и деревянным прикладом, наведя больше для приличия нежели для угрозы ствол спросил: «Пароль?». «Водка есть?» - Ответил Хэнк. Хоть и трудно судить о наличии улыбки у человека в респираторе, блеск в глазах подсказывал об этом. «У меня только виски!» - произнес он в ответ. «Сгодится все, что горит!» - сказал Хэнк, и часовой, закинув ружье на плечо с видом бывалого охотника, пригласил его жестом.

В старой сети канализационных тоннелей, обросшей многочисленными служебными помещениями, сложился свой климат и своя экосистема. Независимо от состояния поверхности, внизу было сыро, но не холодно. Крысы и тараканы огромного размера чувствовали себя как дома. Иной раз попадались и мутанты размером с большую собаку. Они были куда агрессивнее, и не раз отгрызали выступающие части тела спустившимся внутрь работникам санитарных служб. Поговаривали, что там обитают куда более страшные и таинственные монстры и даже призраки, а люди в оранжевых защитных комбинезонах после пары исчезновений стали приниматься за работу непременно с пистолетами в кобуре на поясе. Некоторые отличающиеся особо буйным воображением несли совсем уж досужие бредни вроде проклятого индейского кладбища, потерпевшего крушение инопланетного корабля, портала в иное измерение или подземного города, населенного полулюдьми-полуящерами глубоко на дне, а то и по несколько подобных объектов сразу. Что бы то ни было, а дряни там плавало достаточно, в том числе и изрядно "фонящей". Впрочем, для Хэнка радиация и отрава представляли куда меньшую угрозу, чем для "нормального" человека.
Эти сырые катакомбы, глубоко уходящие на сотни метров, стали укрытием для отверженных и преследуемых. По крайней мере, для наиболее отчаянной и радикальной их части. Образованные множественными наслоениями еще с довоенных времен, тоннели с большим трудом поддавались какому-либо контролю. Тем не менее, памятны были попытки силовиков провести зачистку этих мест. Изначально провальные, ибо вооруженные до зубов бойцы вступали на чужую, неведомую для них территорию, в которой противник знал каждый закоулок, эти подземные войны все же стоили повстанцам немало жизней, каждый раз заставляя все больше углубляться и обустраивать ловушки.

За дверью следовал короткий и узкий коридорчик, поворачивавший под прямым углом направо. На углу было небольшое расширение, где стоял старенький складной стульчик, и была еще одна дверь, похожая на первую. Часовой проводил его ровно до того самого стульчика, после чего вернулся на свой пост. «Здравия желаю, товарищ команданте», - отдал честь такой же молодой боец, только уже без респиратора. «Вольно, боец!» - Хэнк направился к еще одной двери.
Он вошел в достаточно просторное помещение, которое можно было бы даже назвать комнатой, если бы не обилие покрытых ржавчиной труб и вентилей. Тусклый свет в нем давала небольшая электрическая лампочка, вкрученная в голый патрон, который висел как люстра на проводе. Чувствовалась сырость. Посередине комнаты стоял довольно грубый деревянный стол, на котором, вперемешку с пустыми банками из-под тушенки и объедками прочей еды да недопитой бутылкой сравнительно дешевого виски лежала карта, черные очки с круглыми стеклами, нож и пистолет HK USP. Чисткой и смазкой другого пистолета – Sig-Sayer’а P220, сидя на грубо сколоченном самодельном стуле, занимался мужчина на вид лет тридцати с чем-то, крепкий и с весьма мускулистыми руками, одетый в серую майку-борцовку и серо-камуфляжные штаны да с непременной своей черной банданной на голове. Его лицо, освещенное слабым светом 60-ваттной лампочки, выражало спокойное сосредоточение. Немного поодаль, возле прохода в узкий коридор, стоял еще один человек, вооруженный автоматом Калашникова. Первым увидев Хэнка, он молча, довольно небрежным жестом отдал честь. Сидевший на стуле заметил это не сразу, пока Хэнк не подошел к столу вплотную и с громким стуком не положил диск в бумажном конверте.
- Кто об этом мог донести? – сурово и громко, но при этом спокойно спросил Хэнк.
- Утечки с нашей стороны исключены. Об этой встрече знали только мы да Деймос. Скорее всего, он сам проболтался или его коллеги заподозрили неладное. Агентство умеет охранять секретность. Он знал, на что шел.
- Он мертв. Но перед смертью успел передать важные сведения о работе этих товарищей. Информация находится на этом диске, но кое-что он успел сказать лично. До того, как штурмовики Агентства прострелили его башку. У них, похоже, наблюдается перевооружение и переоснащение, а также значительное увеличение численности силовых подразделений. Больший упор на подготовку личного состава и слаженность действий, а также основательное "закручивание гаек" и жесткая дисциплина. Но это не главное. Проект "Нексус" вступает в новую стадию. Возобновляются прежде прерванные Инцидентом разработки. "Они", "Горгульи", монстры Фобоса… Агентство снова готово взяться за это. Идет активная вербовка профессиональных военных в свои ряды, в том числе из Рейнджеров НКР. Усиливается охрана всех объектов. Нужно быть готовым к любым неожиданностям.
- Похоже, мы им уже изрядно досадили, раз у них такой шухер.
- Или у них созрел план действий. В любом случае, Сэнфорд, нам нужно быть готовым к самом худшему. Дерьмо уже летит на вентилятор…

Перед смертью не накуришься

Доктор Мартинез жадно курил, стоя на балконе своего дома. Затягиваясь глубоко сигаретой, он внешне казался совершенно спокойным, даже расслабленным. Но это было совершенно не так. Его рвало и метало, раздирало в клочья от одной мысли о том, что ему предстояло. Но пути назад уже не было. Не в его принципах останавливаться здесь, в конце, когда большая часть пути уже пройдена. В конце.… В конце ли? А что, если это и правда конец?..
Когда от сигареты остался один лишь пустой фильтр, Мартинез, затушив его в пепельнице, подошел к самому краю балкона, и, опершись на ограждение, устремил свой взгляд на озаренное красивым розовым закатом небо. Он смотрел неподвижно, молча, моргая лишь изредка. Смотрел, желая насладиться его красотой по максимуму, до упора. Как будто чувствовал, что этот закат – последний.

Доктору Мартинезу было 46 лет. С головой ушедший в науку еще в молодые годы, он так и не успел обзавестись женой и детьми, отчего дом практически пустовал. Еще будучи школьником, он интересовался биологией и всем, что с этим связано. Невысокого ростом, щуплого и круглоголового, всегда носившего очки, сверстники называли его "головастиком". Но он не обращал своего внимания на эту болтовню и продолжал рьяно учиться. Окончив школу, он продолжил постигать законы природы в более высоких учебных заведениях, пока не дошел, в итоге, до докторской степени. Республика в те годы была на самом пике своего подъема. В большей степени, чем весь остальной континент, она сумела оправиться от последствий Великой Войны и возвыситься на фоне бесплодных пустошей, варварских племен и рабовладельческих государств. Выступая под флагом ценностей прежнего мира, новое общество поставило своей целью возродить былое величие Америки. Поднималась из руин и наука, на которую возлагались все мыслимые и немыслимые надежды. Быть ученым значило быть элитой общества, лучшей ее частью. Быть причастным к таинству отыскания утраченных знаний и нахождения новых. Ковать мощь и процветание государства, давшего всем кров и безопасность. И, при всем этом, иметь очень неплохие деньги, всеобщий почет и уважение. Да, тогда "Ученый" – звучало гордо.
У молодого и талантливого ученого-генетика была одна дорога – работать на правительственные организации – и эта дорога в перспективе сулила славу и золотые горы. Генная инженерия и клонирование животных уже решили продовольственные проблемы внутри страны и обеспечили ей бурное экономическое развитие за счет торговли продуктами питания с менее развитыми областями прежде единых Соединенных Штатов. Пускай, и были люди, из суеверия, религиозных убеждений или разного рода опасений отказывавшиеся есть подобные растения и животных, большинство к нововведениям относилось с пониманием. У старожилов еще были памятны времена, когда засуха или падеж скота заметно сказывались на жизни населения, порой становясь причиной самого настоящего голода.
Новые времена ставят новые испытания и вызовы. Борясь за захват нового жизненного пространства, находившегося в руках дикарей-каннибалов, банд разбойников и мародеров, мутировавшего зверья и озверевших людей, за победу демократии и искоренение рабства, наркотиков и бандитизма, Новая Калифорнийская Республика оказалась втянута в непрекращающуюся череду войн. Войны забирали тысячи жизней ежегодно. Они истощали все ресурсы – людские, материальные, финансовые. Они подрывали веру граждан незыблемость Республики и правильность ее политики. Не так-то просто считать все потери оправданными, когда твой собственный сын девятнадцати лет от роду возвращается в завернутом во флаг ящике.
Наука и война всегда шли рядом. Порох, ракеты, расщепление атома – эти и многие другие прорывы находили свое применение для все более эффективного уничтожения людей людьми. Ученые вторгались в тайны мироздания, подступали к тем граням, о которых раньше и подумать было нельзя.
Мартинез обратил на себя внимание высоких научных кругов, и ему поступило предложение, отказаться от которого он мог бы, но не с его амбициями и не с его патриотизмом. Он принял участие в закрытом проекте оборонных исследований. Проект этот, нацеленный на исследование возможностей человеческого тела в условиях экстремальных ситуаций, был во многом параллелен проекту "Нексус" и направлен на повышение силы, выносливости, болевого порога солдат и скорости их реакции. В том числе и с помощью генетической модификации. Спустя некоторое время проекты объединили в один. Это было за год до Инцидента…

“Я должен сделать то, что я должен. Даже если это стоит мне жизни, я не могу допустить повторения этого кошмара. Кошмара… к которому и я… быть может лишь отчасти… Нет… Я… Я просто следовал своему долгу гражданина и пытливому интересу ученого…”, - рассуждал Мартинез все на том же балконе. Он не мог поделиться ни с кем своими мыслями, своими надеждами и опасениями, не мог ни высказаться, ни спросить совета. Вся тяжесть решения, вся ответственность выбора лежала на нем одном. И это было особенно тяжело. “И к чему этот интерес вел? Разве не видно было, что это путь лишь к погибели? Вторгнуться в ту сферу, в которой лишь Господь волен действовать… Пытливый интерес ученого уже стоил миру огромной цены, когда тысячи солнц испепеляли Землю своим беспощадным пламенем. И разве не мой долг гражданина в том, чтобы остановить это безумие…”. Рука потянулась в коробку сигарет. Уже третья за день…

…Тогда его быстро ввели в курс дела. Как это было у многих, вначале он испытывал сомнения относительно этичности предлагаемой работы. Но эти сомнения с легкостью были развеяны уверенностью в том, что успех внесет значительный вклад в военные победы Республики, и, в конце концов, установится мир, спокойствие и процветание. Подопытными выступали физически крепкие солдаты-добровольцы, которые должны были стать еще сильнее и выносливее. Потом, правда, выявились многочисленные побочные эффекты вроде потери обоняния или неспособности видеть в сумерках, у некоторых вмешательство вызывало неконтролируемые мутации или психические нарушения. Иных съедал рак. Человеческого материала для проведения дальнейших исследований и работы над ошибками не хватало. Одних добровольцев было явно недостаточно. Благо после включения их в изрядно финансируемый "Нексус" ресурсов стало - хоть отбавляй. В ход пошли заключенные, приговоренные к смертной казни или пожизненному лишению свободы. Чего-чего, а отморозков хватало с избытком. Если в центральных районах полицейским удавалось поддерживать какой-никакой порядок и законность, то на окраинах все еще был "Дикий Запад". Наркокартели, производившие выносящую мозги синтетическую дурь, мафия, триады, ниггеры, расисты-линчеватели, байкеры… Одна банда Мясников, прославившаяся зверскими убийствами с помощью топоров, мачете, обрезов и бензопил держала в страхе целый округ. Да, накачанных стероидами, а порой даже и киборгизированных мордоворотов было достаточно.
Чем больше неудач испытывал Мартинез – тем больше распалялся его исследовательский азарт. Прежние мысли о негуманности опытов, о недопустимости столь серьезного вмешательства в геном человека – все посылались куда подальше. Как можно было верить той "кучке проходимцев" с плакатами, протестовавшей на площадях против проведения исследований Агентства, если они даже слабо представляли о том, в чем эти исследования заключались? Мракобесы, бесконечно далекие от науки, поборники невежества и первобытного страха перед силами природы… Разве они – авторитет для него?

Сделав очередную затяжку, Мартинез выпустил изо рта длинную струю дыма. Было безветренно. Мир как будто застыл на месте. “Долг… Перед кем долг? Перед Республикой или перед Агентством? Перед тогдашним президентом или перед нынешним? Перед Фобосом? Перед Аудитором?” – вопрошал он сам себя. Он сам до сих пор не разобрался, что на самом деле следует вкладывать в это пафосно звучащее понятие. Взглянув на все также розовое небо, ученый еще раз затянулся. “Таким ли я хотел видеть свое Отечество?.. В такую ли демократию я верил?..”

Когда грянул гром, он находился в заслуженном отпуске. Возможно, это его и спасло. И, вместе с тем, он лишился прежней своей свободы выбирать. Он слишком многое знал и слишком многое видел до этого, и путь из проекта для него мог быть только один – ногами вперед. Так прошло 14 лет. Много неприглядного он увидел, много мерзкого и много ужасного. Агентство подменило собой закон и правосудие. Расстрелы без суда и следствия, похищение людей, пытки – чего НКР не знала практически с самого своего основания – превратились в нечто само собой разумеющееся. Полицейских все чаще заменяли вооруженные до зубов отряды "миротворцев" Агентства, которые порой зверствовали похлеще бандитов. За неподчинение иной раз вырезали целыми семьями. Манипулируя людьми с помощью страха перед монстрами и заразой, ими же созданной, они добились от народа унизительной, беспозвоночной покорности. Лишь немногие осмеливались не уподобляться стаду – и их отправляли на убой.
Но худшим из всего было то, что Агентство не желало учиться на своих ошибках, стоивших обществу такой ужасной цены. И это Мартинез никак не мог понять и простить. Нет, "Нексус" ни в коей мере не был закрыт. Разделившись на несколько подпроектов, он продолжил свое существование. И Мартинез, знакомый прежде и с Кристофом, и с Хофнарром, светилами науки, ныне считающимися предателями, играл в нем не последнюю роль.

Докурив сигарету, Мартинез, некоторое время постояв, вернулся с балкона в комнату. Это была большая гостиная. Подойдя к небольшому журнальному столику, он, как будто инстинктивно потянулся к бутылке виски. Наполнил стакан. Выпил. Облегчения не последовало, лишь какая-то притупленность. “А может.. может, еще не поздно… Остановиться… Разве не становлюсь я таким же циничным негодяем, как и они? Разве я… Передаю информацию опасным экстремистам… Разве я не предаю своих коллег?” – Мартинез выдохнул, а рука как будто сама налила второй стакан. Выпил залпом… “А разве я своих коллег выбирал? Разве мне дали они выбор?.. Это же так похоже на рабство, с которым мой отец и дед боролись с винтовкой в руках! И мой долг – продолжить эту борьбу. Человеку непростительно считать, что одними пустыми сожалениями он сможет исправить ошибки прошлого.”

Циферблат настенных часов показывал без пяти минут одиннадцать. “Через час все должно решиться. Отступить уже нельзя – я не смогу себе простить этого и до конца своих дней эта трусость будет есть меня заживо. Хэнк получит диск. И все, что на нем записано…” – Мартинез сделал свой выбор, как и следует делать свободному гражданину свободной страны.

Мрак сгущающийся

Небольшой бетонный коридор освещался желтовато-коричневым электрическим светом. По правой стене проходили трубы. Спокойной, размеренно-уверенной походкой Хэнк Уимблтон шел по нему к двери с почти полностью облупившейся синей краской. Сэнфорд, имея заинтересованно-озадаченное выражение лица, следовал за ним. Сейчас ему предстояло узнать, что за сведения ценой своей жизни передал в их руки человек, находившийся по другую сторону баррикады. За ним шло еще двое.
Они зашли в помещение, освещавшееся несколько ярче лампой на потолке в продолговатом стеклянном плафоне, защищенном металлической решеткой. В комнате было несколько прохладно и слышалось негромкое жужжание. Она вся была уставлена компьютерной техникой, многочисленными мониторами, некоторые из которых были еще ламповыми, платами, переплетениями множества проводов и шлангов системы охлаждения. Посередине всего этого причудливого нагромождения техники, подобно компьютерному богу, на старом офисном стуле с колесиками как на троне сидел человек с черными дреддами, поверх которых была надета черная же бейсболка, небрежно надетая козырьком немного вбок. Услышав шаги, он быстро развернулся на своем стуле.
- Чем могу служить, команданте? – спросил он, смотря на него через квадратные стекла своих очков.
- На этом диске записана информация о деятельности нашего противника, о его планах и намерениях, - ответил ему Хэнк, - нам необходимо ознакомиться с его содержимым, и от этого будут зависеть наши дальнейшие мероприятия.
- Кто владеет информацией – тот владеет миром…

Диск, переданный лично в руки Хэнка, содержал в себе немногим меньше 600 гигабайт сваленной в одну кучу информации о деятельности A.A.H.W. Главным образом, это была внутренняя документация – многочисленные отчеты, приказы, распоряжения и прочие акты, доклады о проделанной работе. Уже одного объема этих материалов было более чем достаточно, чтобы понять, что в одиночку провернуть такое и при этом не попасться до самого конца – невозможно. Очевидны две вещи: этот человек обладал приличным доступом, и он был не один. А это уже дает почву для далеко идущих выводов. Среди личного состава противника (как минимум – научных сотрудников) тоже существуют недовольные текущим положением дел. А возможно – даже свое внутреннее подполье, с которым было бы неплохо найти контакт.
Пятеро мужчин – Хэнк, Сэнфорд, Деймос, Джозеф (тот, что стоял рядом с Деймосом, стоявшим по правую руку от Хэнка) и Моррис (тот самый компьютерщик в черной майке с черепом) расположились перед экраном самого большого из мониторов. Их лица были внимательно-сосредоточены, а все посторонние мысли уступили место желанию увидеть изнутри всю "кухню" той организации, войти в курс ее проблем и увидеть их слабые места. Впрочем, улыбки на лицах у них время от времени прорезывались, и только Хэнк, чье лицо было скрыто маской и бинтами, всегда выглядел безэмоционально-спокойным или даже немного грустным. Куда более живой с виду Деймос, напротив, не скрывал своей радости. Еще бы, читать про то, как злейший твой враг раз за разом падает в лужу, поднимается, отряхиваясь, и снова падает – есть в этом какое-то особенное удовольствие.
- А они тоже не дураки оттянуться! – сорвавшись вконец, заметил он. Речь шла об инциденте недельной давности, ясное дело не попавшем в прессу. Группа агентов ЭЛИТЫ решила провести время в клубе. Веселье, сопровождавшееся неумеренным потреблением алкогольных коктейлей и, как позже выяснилось, МДМА и каннабиса, плавно перетекло в агрессивный дебош. Разгоряченные принятым, агенты стали приставать к женщинам и угрожать физической расправой тем, кто пытался их образумить. Демонстрировали "корочки". Охрана не хотела связываться и старалась не вмешиваться. Наконец, один молодой человек не смог безучастно смотреть на то, как один из "людей в костюмах" грязно лапал его девушку и употреблял в ее отношении оскорбительные выражения. Попытка "выйти и разобраться" закончилась ударом кулака в лицо, нанесшим заступнику несовместимую с жизнью черепно-мозговую травму. Друзья убитого и охрана, понявшая, что дело зашло слишком далеко, попытались задержать дебоширов. Началась ожесточенная групповая драка. В ход пошли пистолеты и ножи. Еще двое были убиты на месте, один – скончался по дороге в больницу, еще десять – получили ранения различной степени тяжести.
- А все-таки Аудитору до покойного Фобоса еще очень далеко! – отметил Сэнфорд, - Разве Фобос допустил бы такой бардак? При нем все по струнке ходили, и агенты, и риотгарды… Тебе ведь, Деймос, как ни кому другому это знать…
- Управленец он – никудышный. Командир – бездарный. Воин – трусливый. Единственное, что удерживает его – это страх. Но ему скоро придет конец, - высказался Джозеф, - если Мартинез не побоялся – не побоятся и другие. Его трон уже шатается.
- Никогда не стоит недооценивать противника. Особенно, если у него может быть припасен козырь в рукаве. Загнанный в угол зверь опаснее вдвойне, - искаженный маской голос Хэнка Уимблтона как бы вернул на землю соратников, - на стороне Аудитора находятся многотысячные отряды наемников. Профессиональные головорезы, готовые зажарить живьем хоть самого Дьявола. И Аудитор все еще хорошо платит им. ЭЛИТА из подразделения самых грозных убийц все больше превращается в отребье, но A.T.P. еще нельзя сбрасывать со счетов. Эти воины абсолютно преданы своему господину. Они скорее умрут, чем отступят или сдадутся. Они сильны, дисциплинированы и ими командует преемник Маркуса Редуотера Ирвин Крэкскулл. Этот ублюдок сочетает в себе холодный расчет тактика с яростью нашпигованной машины для убийства с кислотной кровью. Если Аудитор выйдет из игры, его место займет именно он.
“Умеет он обнадежить”, - подумал Джозеф. Впрочем, не в их положении было радоваться раньше времени. Организация пока еще боеспособна, а "черный призрак" все еще силен. Может, у него нет той цепкой хватки Фобоса. Может, его помощники и заместители не всегда компетентны. Но A.A.H.W. – это не бойскауты. Иначе столько человек не лежало бы в земле.

Агентство Против Хэнка Уимблтона (A.A.H.W. – его аббревиатура) и близкие к нему организации (Агентство Специальных Исследований и Агентство Национальной Безопасности НКР) никогда не любили публичности, и потому всеми возможными способами пытались избегать огласки происшествий, которые могут сказаться на их имидже. Имея широкий контроль над СМИ, они не допускали нежелательных публикаций, следили за компьютерными сетями. Тех, кто пытался "вынести сор из избы", как минимум ждал долгий и серьезный разговор, а часто – неприятности гораздо более серьезные. Тем не менее, молва разносила слухи быстро. И слухи эти не добавляли чести ведомствам. Особенно прославилось по этой части как раз АПХУ, которое из всех спецслужб считалось самым отмороженным заведением. Когда власть и оружие сочетаются с безнаказанностью, вседозволенностью и круговой порукой – начинается произвол. Не печатаемый в газетах и не транслируемый по телеящику, он фиксировался в документах для внутреннего пользования. По многочисленным отчетам о нарушениях нетрудно было сделать выводы о состоянии дисциплины и нравственности в его силовых структурах. "Отличалась" в том числе ЭЛИТА, которая, по идее, должна была быть образцом для всех. Но именно осознание своей элитности и отключало всякое благоразумие. Процветало пьянство и употребление наркотиков, в том числе и при исполнении, небрежность и халатность, нарушения правил пожарной безопасности и тому подобные немыслимые при Фобосе явления. Более того, их примеру стали следовать и другие ведомства. Так, четверо агентов, занимавшихся транспортировкой биологически опасных материалов с объекта на объект, поставили фуру со спецгрузом и машину сопровождения на обычной платной автостоянке, после чего отправились в близлежащий бар, где предались распитию спиртных напитков. Один из них уснул непробудным пьяным сном, не рассчитав количество, а трое других ввязались в драку с местными панками, в результате чего нанесли тяжкие и средней тяжести телесные повреждения пятерым и причинили значительный ущерб имуществу. Были задержаны полицией, при этом один из них оказывал активное сопротивление. Их потом расстреляли по приговору внутреннего трибунала, но такая суровая мера была применена только потому, что это был далеко не первый случай распития в пути, просто самый вопиющий, и нужно было пресечь тенденцию пока не поздно. Распространены были неуставные отношения, выяснение отношений кулаками, а двое не поделивших девушку даже дуэль на мечах устроили. Вовремя вмешались. Один был приговорен к четвертованию за то, что поубивал своих же. Был под ЛСД. Другой расстрелял из пистолета четверых посетителей и продавца секс-шопа из-за того, что был недоволен качеством приобретенной им ранее "резиновой женщины". Производные конопли вообще за наркотик не считались, а водку пили как воду. После чего гоняли на вверенном автотранспорте, состязаясь в количестве нарушений ПДД, переезжая пешеходов, стреляя из окон в воздух и в собак, а то и по другим авто. Широко распространены были азартные игры, а половина агентов в Вегасе и близлежащих территориях была в долгах у мафии. Другая – просто не успела задолжать

Дисциплина-дисциплиной, о бардаке в АПХУ уже давно знали все повстанцы, и "навести порядок" начальство тоже грозилось не впервые. Но потом пошли по-настоящему секретные файлы, и лица мужчин стали еще более каменно-серьезными. “Да, кто бы ни стоял за этим "сливом", порыскал он основательно”, - думал Сэнфорд. Если верить всему тому, что там написано, научные изыскания АСИ идут полным ходом и с привлечением значительных средств. По-сути, все они продолжают "Нексус" – некогда единый проект, направленный на создание армии суперсолдат-клонов. Собственно "Нексусом" в настоящее время стали именоваться непосредственно исследования в области клонирования человека как такового, создания уже взрослых клонов с готовыми навыками, рефлексами и уже заложенными в мозг знаниями и воспоминаниями, клонирования как способа "воскрешения" мертвых с передачей клону всего объема сознания и жизненного опыта "оригинала". Первой отделившаяся от него "Тренировочная Программа Нексус", сосредоточенная на подготовке бойцов высокого класса, была переименована в "Усиленную Тренировочную Программу", которая дала начало ATPшникам - "проапгрейженным" солдатам с серой кожей, чья кровь была заменена на синтетическую жидкость желтого цвета с резким неприятным запахом, рефлексы разогнаны, а физические возможности увеличены до сверхчеловеческих значений. Про другие исследования практически никто ничего не знал, за исключением ограниченного круга лиц, строжайше соблюдавшего секретность. Диск был величайшей удачей.


"… должен Вам сообщить, что в ходе проведения экспериментов мы столкнулись с непредвиденными трудностями. Опытные образцы проекта "Упырь" крайне нестабильны и отличаются непредсказуемым поведением. Апатия и полная безразличность к внешним раздражителям резко сменяется неконтролируемой агрессией и обратно. Также все образцы отличаются высокой светочувствительностью глаз, делающей невозможным их применение в дневное время суток вследствие стойкой непереносимости яркого света. Посему вынужден сделать вывод о невозможности массового производства и боевого применения некро-солдат на данном этапе, до устранения всех существенных недостатков. Ввиду этого требую увеличения финансирования и продления сроков еще как минимум на 6 месяцев.
Доктор Эггманд, 3 отдел прикладных исследований A.S.R. "

- Некро-что? Они совсем в Франкенштейна заигрались или у них новая трава особенно вставляет? – воскликнул Джозеф.

"… Вынужден признаться, что искусственные вампиры – идея интересная с научной точки зрения, но все их преимущества сводятся на нет двумя серьезнейшими недостатками. Серебро и ультрафиолетовое излучение для них крайне смертоносны, а коварный враг не будет долго думать перед тем, как воспользоваться этими изъянами. В то же время исследования проекта D уже вступили в завершающую стадию, и именно в них я вижу будущее. Предлагаю вынести на обсуждение Главного Управления вопрос о перераспределении финансовых и материальных ресурсов в пользу проекта D… "

- Что это еще за проект D? Он тут упоминается в каждом втором документе, но нигде не дается ни малейшего разъяснения о том, что он из себя представляет, - задался вполне закономерным вопросом Сэнфорд.
- Исследования диклониусов, - сухо ответил Хэнк. Голос его показался мрачнее, чем был до этого.
- Ди.. ди-что?
- Каких клониусов?
- Динозавров что ли? – сказал, слегка нахмурясь, Моррис.
- Уж лучше бы их, - Хэнк еще раз сделал реплику. По нему было видно, что он знает что-то про них. Что-то, чего нет на этом диске…

Добавлено (21.08.2013, 02:00)
---------------------------------------------
Класно получилось! Продолжай!

Добавлено (23.08.2013, 00:39)
---------------------------------------------
Рогатая дематериализовывалась или пропускала через себя пули? Как близнецы из Матрицы? И это не Люси?