| |
|
|
Внимание!!! |
- Доступен раздел Вопросы/Ответы: EL FAQ
|
|
[SinCrosis] Разделение
| |
| S@1t@R_1337 | Дата: Воскресенье, 20.03.2016, 21:32 | Сообщение # 1 |
Группа: Коренной житель
Пол: [ муж ]
Награды: 0
Статус: Оффлайн
| Мир, альтернативный нашему. Мир, похожий на нашу современность.
Но в этом мире живут две расы: люди и ёкаи.
И так уж случилось, что люди в нём доминируют.
Ёкаи разных видов и подвидов, обладающие разными силами и способностями, недостижимыми для человека, тем не менее оказались в меньшинстве. Слишком разобщённые, слишком независимые, лишённые сплочённости и чувства локтя, они оказались подвержены дискриминации, вытолкнутые на задворки жизни, в леса и в горы, в лучшем случаи - в трущобы.
Гордые люди, гордые тем, что их просто много, зазнались.
Троебожие, главная вера людей, почти полностью вытеснившая всех остальных богов, утверждает возведённую в закон несправедливость: только человек наделён бессмертной душой, способной достигнуть спасения. Ёкаи же просто перестают существовать. Порождения воли стихий, их дух и разум растекается, сливаясь с общим энергоинформационным полем планеты.
Опьянённые верой, люди смотрят на них как на грязь.
Что может перевернуть их взгляды?..
************
Если жизнь это ролевая игра, то гейм-мастер определённо мухлюет с дайсами
************
ДОСЬЕ:
Имя:
Синода Готама
Раса:
Полукровка/гибрид человека и ёкая-тенгу
Возраст:
23 года
Семейное положение:
Холост
Род деятельности:
Наёмник, в прошлом солдат Армии Освобождения Бримлэнда
Статус:
Не задействован
Религиозные взгляды:
Агностик, антиклерикал, не поддерживает организованные формы религии
Биография:
Рождён в результате случайной связи между человеческой женщиной Хеленой Томпасс и бескрылым тенгу Нома Готама.
Был брошен родителями в ранние годы, проведя детство в интернате для сирот. Подвергался насмешкам и унижениям из-за своего получеловеческого происхождения. Ярко выраженные черты внешности тенгу, вроде характерных чёрных ногтей, или глаз, способных светиться красным при гневе, не позволяли ему влиться в общество сверстников. В возрасте 15 лет совершил побег из интерната. Бродяжничал, влился в криминальный мир, но вскоре ушёл от него, предпочтя рисковую и полную опасностей и приключений жизнь наёмника. В возрасте 17 лет принял участие в Бримлэндском конфликте в Южных Землях на стороне Армии Освобождения. Вскоре после первых боёв, в которых показал свою храбрость и боевую смекалку, был назначен командиром отряда, в котором являлся самым старшим по возрасту - Армия Освобождения активно использовала детей-солдат. На протяжении года участвовал в боевых действиях. После того, как его отряд был отправлен в самоубийственную атаку, которая служила лишь отвлекающим манёвром, практически весь отряд погиб, сам он был тяжело ранен и попал в плен. На его счастье, в Коалиции Наций было принято гораздо более человечное отношение, нежели принятое в его фракции. Он был вылечен, провёл три месяца в сортировочном лагере, после чего сбежал из него. В ряды Армии Освобождения он более не вернулся - не смог простить отправленных на смерть бойцов-подростков. Вернувшись с войны, перевернувшей всё его мировоззрение, он вскоре задался целью найти своего отца-тенгу, жив ли он или мёртв, или найти хотя бы информацию о нём. Поиски повели его по длинному пути следов через весь мир, через несколько "горячих точек" и опасных мест. Попутно, он выполнял разного рода "заказы" тех, кому требовались сильные и смелые люди с оружием - для охраны, сопровождения или доставки грузов в пункт назначения. Тем не менее, при этом, наученный прежним опытом, он избегал "увязывания" в войнах и "закабаливания" себя условиями соглашений, ставя на первоочерёдное место свою новую цель. Поиски привели его на архипелаг Сафир - наибольшее скопление островов на юге Ойкумены. В данный момент находится на тропическом севере архипелага, без текущей работы.
Силы, умения и способности:
Являясь ёкаем-тенгу лишь наполовину, Синода Готама обладает лишь частью доступных данному виду ёкаев сил и способностей. Достаточно высокого роста (186 см) и средне-крепкого телосложения, он силён и вынослив в достаточной мере, чтобы поднять над головой легковой автомобиль и обогнать любого бегуна-человека на любой дистанции. Как и у полноценных тенгу, его организм обладает значительно более быстрой регенераций и тканей и способен гораздо быстрее восстанавливаться после серьёзных ранений. Тем не менее, регенерация не является моментальной и не способна отращивать утерянные конечности и органы, тенгу как и люди могут быть убиты мечом или пулей, могут умереть от потери крови или ранения в жизненно важный орган.
Синода никогда формально не занимался боевыми искусствами, но с детства находящийся во враждебной ему из-за его происхождения среде, он учился драться "на практике". Учитывая его физическую форму, опыт жизни среди преступного отребья и наёмников, рукопашные схватки на войне - он достаточно серьёзный противник, даже для ёкаев и полуёкаев. Умеет применять в бою нож. Эксперт по стрельбе, метко стреляет из практически любого огнестрельного оружия.
По понятным причинам Синода не получил какого-либо формального образования выше базовой грамотности. Тем не менее, он обладает достаточно бойким умом и сообразительностью, а также общим кругозором, а многочисленные путешествия развили у него хорошие знания географии и истории мира. Также он обладает умениями выживать в условиях дикой природы, полученные за время участия в боевых действиях. Не лишён боевой хитрости и тактической сообразительности, способен действовать скрытно и вести разведку.
Личные качества:
Храбрый и целеустремлённый, Синода не признаёт авторитетов ни в государственных властях, ни в церковных. Выросший в условиях откровенного расизма вокруг, он тем не менее ненавидит не столько людей как таковых, сколько несправедливость, жестокость, жадность и наживу. Отличаясь обострённым чувством справедливости, он никогда не согласится на участие в неправом деле или с неправой целью. Во многом, именно жажда справедливости и привела его на войну, пока реальность не показала ему, кто за какую правду и как борется. После войны его главная цель - узнать правду о своём отце, и ради этой цели он готов пойти далеко. Категорически не приемлет предательства и коварства. Презрительно-скептичен по отношению к патриотизму и религиозности.
Вооружение:
Армейский нож
Четырёхствольный дробовой пистолет Andy Yuan - 12 калибр
Полуавтоматическая винтовка G-17S (гражданская версия штурмовой винтовки G-17) - 7,92x33 мм.
++++++++++++++++++++++++++++++
|
| |
| |
| Geller | Дата: Воскресенье, 20.03.2016, 22:50 | Сообщение # 2 |
Группа: Проверенный житель
Пол: [ жен ]
Награды: 0
Статус: Оффлайн
| Твой мир случайно не Геноскё называется ? А Сырна там будет ? 
|
| |
| |
| S@1t@R_1337 | Дата: Понедельник, 21.03.2016, 14:13 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Коренной житель
Пол: [ муж ]
Награды: 0
Статус: Оффлайн
| Цитата Geller (  ) Твой мир случайно не Геноскё называется ? А Сырна там будет ?
Не совсем.
Если сравнивать - это скорее очередной из бесчисленных миров Final Fantasy, чем Тохо.
++++++++++++++++++++++++++++++
- ... Религия есть способ "заторчать" без веществ, приношу свои извинения за неуместный сленг. В самом деле - если рассуждать непредвзято, то у религии и наркомании есть общие черты. И то, и другое представляет собой добровольное помутнение разума, направленное на получение специфической эйфории...
Проговоривший это был человеком в тёмно-сером пиджаке, сидевшим в кресле инвалидной коляски. Он выглядел, очевидно для всех, как весьма ухоженный и состоятельный инвалид. Его тон был непринуждённым, слегка надменным, уже в летах и седой, но с ещё бодрой усмешкой на лице, его будто и особо не заботил усадивший его недуг. Он сидел на большом полукруглом балконе, с которого открывался вид на уходивший вдаль город.
Его собеседник, седой и не менее почтенный, но твёрдо стоящий на ногах господин в чёрном сюртуке, недоуменно посмотрел в его глаза, словно желая проверить - серьёзно ли это он сказал и действительно ли убеждён в этом.
- Вы хотите сказать, что отрицаете Троебожие?
- Отрицаю. И не только его, - сказал, усмехнувшись, потрясая гривой длинных седых волос, человек в коляске, - Я отрицаю всяких богов. Троицу, Старый Пантеон, Тиамат, Великого Змея... Мне не нужна обманка, под каким бы видом её ни пытались пронести.
- Странно, однако, слышать такие вещи от вас... Потомство великих кровей, герцог... И такое безбожие...
- Вот как раз нигде нет такого числа безбожников, как среди герцогов и графов, - ответил седой инвалид, - Ни для кого не секрет уже, что в среде столь горячо превозносимой вами аристократии безбожие нынче - мода и шик. Это среди простолюдинов до сих пор гуляют дичайшие суеверия. Это простой рыбак не выйдет в море без приношений великой Тиамат... Мир меняется, а аристократия блестяще образована. Одни из них идут двигать науку, другие - служить с оружием. Конечно, среди них полно и праздных бездельников, паразитов на славе имени их великих предков. Но все они - слишком умны, чтобы верить в глупости. Тем более - глупости, вещаемые с алтаря.
Инвалид усмехнулся, а недоумение стоявшего в чёрном лишь усилилось ещё больше.
- Я поражён. В смысле - легко услышать подобное от юноши-нигилиста. Но от умудрённого жизнью на склоне лет... Отрицать Троебожие, отрицать всё... Неужто Вам не страшно перед лицом смерти?
- Смерть страшит всякое живое существо, это закон жизни, - ответил человек в коляске, ещё раз усмехнувшись, - Но только человек способен этот страх рационализировать. Разумеется, ни в какие глупые сказки о посмертном воздаянии, о Рае и Аде я не верю. Это - чистая пропаганда, придуманная священнослужителями для заманивания народа в храм. Они утверждают, что их религия основана на любви. Нет же, кретины, она основана на страхе, на шантаже посмертными мучениями и обещании посмертного блаженства. Что за триумф мошенничества... Я верю, что после смерти я просто растворюсь в мире. В мире, который породит ещё много жизней. Меня ждёт покой, абсолютный и безличностный.
- Каких-то лет сто назад... За такие высказывания вас бы просто сожгли! Или, как минимум, отрезали бы язык и уши...
- Ха-ха! И что это доказывает?.. Немощь вашей Троицы, вот что!.. В самом деле, если ваши Боги настолько велики, то почему у них нет сил САМИМ прийти, спуститься и покарать хулящих его? Зачем им посредники-люди?.. Просто ваши боги не существуют, они - иллюзия. И вот теперь мир наконец-то стал прозревать. И мои покойные дед и отец были из тех, кто стоял у руля этого прозрения... Наука, знание, образование - вот что ведёт общество вперёд, а не косноязычные проповеди святых отцов!
- Да, важность технологического рывка невозможно преувеличить, как и участие в нём герцогов Урва'акимов и созданной им корпорации, ставшей уже 50 лет назад ведущим промышленным гигантом всей Ойкумены. Но наука без нравственности - слепа и опасна. А нравственность коренится в вере.
- Ложь! Блажь! Очередное упорное самовнушение ограниченных умов... Нравственность коренится не в вере, а в ясности ума. В той ясности, что даёт нам увидеть себя в зеркале других. И понять, что с другими нужно быть таким же милосердным, как и с самим собой. Понять, что все границы между людьми - условны и ложны. Богатства, звания и титулы, происхождение, пол, возраст - ничего не значат. Значат лишь заслуги самой личности. Понять, что ёкаи - в такой же степени люди, как и мы - ёкаи...
- Вот это уже ересь!
- Что, гордыню задело?! Ха-ха, теперь я точно понимаю, кто на самом деле ваш Бог. Ваш Бог - гордость. Самоупоение. Вы видите в нём себя - и себе и молитесь.
Бодрый калека посмотрел ему в глаза, так что тому оставалось лишь промолчать. Он лишь стал мрачнее. Не найдя что ответить, он подошёл к краю лепного белого балкона огромной ротонды, заложив свои руки за спину, оставшись неподвижно смотреть вдаль, на бесконечный гудящий городской пейзаж.
Он простоял так минут пять, может десять. Наконец, он услышал звук подкатывающихся колёс.
- Что надулся? Держать удар надо!.. Ты, надеюсь, не думаешь, что всё это великолепие дала нам Церковь Троебожия?
- Нет, это дала ваша наука.
- Не ваша, а наша. Наука - достояние всех. Электричество, сотовая связь, компьютерные сети - разве церковь приложила к этому хоть мизинец? Зато нынче никто не пользуется этим так широко и упоённо, как она. И её многочисленные телепроповедники, её домен во Всесети.
- Пожалуй, вот здесь вы правы... - согласился человек в чёрном сюртуке, - Может, я действительно человек старой формации. Но как у любого в судебном процессе должен быть адвокат, так и у веры он тоже должен быть. Тем более, что я как раз юрист по своему образованию.
- В том-то и дело... В том-то и дело... - грустно вздохнул человек в коляске, - Вы, юристы, похожи на богословов. И те, и другие - крючкотворы, чтущие букву. И так часто упускающие дух. Вы принимаете заученное знание за мудрость - и от этого видите мир плоско. А у мира есть объём, глубина... Ваше чопорное искусство сухих речей, конечно, нужно - но жизнь не ограничивается его формулировками. Вы же часто не видите жизни за формулами. Жизни красивой и многообразной. И отнюдь не требующей искать Богов для её объяснения.
- Пусть и так. Откуда тогда ёкаи? Их силы?
- Они - такие же дети природы, как и мы. Причуды естественной эволюции, итог развития жизни в условиях Ойкумены.
- Но почему тогда есть мы? И они? Такие разные...
- Потому, что сила жизни - в разнообразии. Неужто вы не читали Теорию Естественной Эволюции Чаза Ляо?.. Это великая книга. Насколько же великая, настолько простая и изящная своим языком. Слишком простая и изящная, чтобы приплетать всякие теологические нагромождения. И ничто так не доказывает их ненужность, как эта прекрасная книга.
Человеку в чёрном сюртуке лишь и осталось, что кивнуть головой. Да поправить свои тонкие очки в изящной чёрной оправе. Он ещё раз окинул взглядом вид с верхнего этажа Ротонды. Это был богатый мегаполис, многоуровневые дороги и монорельсовые поезда на магнитной подушке сновали между высотных зданий городского центра. Посреди этого шумного, бодрого, пышущего жизнью мира виднелся остров спокойствия для его глаза - высоченный, огромный по своему размеру собор, окружённый лесопарковым островом природы.
Он услышал стук каблучков. Не оборачивался - он уже знал, кто должен сюда явиться.
- Леди Цзинь Яо, я рад вашему приходу!
Он обернулся и покорно поцеловал выставленную кисть её руки. После этого он поднял взгляд. На него смотрела высокая женщина, задраппированная в расшитую золотом алую ткань. Её голова была покрыты глухим покрывалом, полностью скрывавшим волосы, расписанным такими же богатыми, извиваюшимися узорами из золотых змей, листьев и кривых линий. На её лице была одета маска на глаза вроде карнавальной, блестевшая золотом, глазницы которой были закрыты сиреневыми стёклами, превращавшими её в изящное подобие солнечных очков. Её правая рука, как и левая, была украшена сразу множеством браслетов и колец, особенно бросались в глаза два перстня с просто огромными камнями - красным и зелёным. Довершали образ красные изящные туфли, одетые на босу ногу. На правой ноге сверкал мягкий браслет из продолговатых бордовых кристаллов, соединённых золотыми колечками. Всё в её облике дышало богатством и изяществом, смесью сакрального целомудрия и высокородности.
Человек на коляске развернулся вслед, поцеловав её руку тоже.
- Вы как всегда прекрасны...
- Моя красота принадлежит не мне, она дана мне лишь как средство, - сказала женщина, - Я пришла к вам по одному делу. Делу, не терпящему отлагательств. Синдара, представься им.
Из-за спины госпожи в красном вышла ещё одна фигура, ровно в таких же одеждах - только с заменой алого на фиолетовый, а туфель - на сапожки на каблуке. Её глаза не были скрыты маской и открыто демонстрировали кроваво красную радужку.
- Ё..кай? - пробормотал человек в чёрном.
- Синдара Тэнно, ученица Цзинь Яо, - сказала она, сделав реверанс. Её руку с чёрными острыми ногтями тоже поцеловали по очереди.
- Вы - женщина-тенгу? - спросил мужчина недоумевающе.
- Удивлены этому?
- Нет, ну что вы...
Он замялся, не зная чего сказать - и боясь показаться нетерпимым и неучтивым. Она смотрела на него, желая понять, что он имел в виду и какие намёки за этим крылись.
- Её дар ещё незрел, но её ум боек и бодр. Она будет приставлена следовать за вами как тень, - сказала женщина в красном.
- Зачем? - сухо спросил господин на коляске.
- Я тоже не вижу в этом нужды, - ответил господин в чёрном сюртуке.
- Времена нынче трудные. Мать-прорицательница видит - надвигаются большие перемены. Они будут очень тяжёлыми. Они будут беспощадны к тем, кто не сможет к ним адаптироваться. В такое время нельзя оставаться без совета. Особенно для такой корпорации, как ваша. Слишком высоки ставки, мы не можем играть вслепую. Пусть она будет у вас, готовая связаться в любой момент.
- Хорошо. Превысоко благодарен вашему участию в судьбах нашего общего дела, - сказал человек в сюртуке.
- Право же, я тронут таким деятельным участием, - сказал человек в коляске. По его лицу читалось, что он выдавил эти слова из себя силой.
- У нас осталось ещё немало слов для обсуждения, - сказала женщина в красном.
- Предлагаю обсудить их за ужином. Я распоряжусь, чтобы вам приготовили все удобства. Единственное, о чём я покорно вас прошу - это оставить нас пока одним. Наш разговор не терпит постороннего глаза и уха, даже такого, как ваше.
- Как изволите, господин Имран Урва'аким.
Женщины развернулись и ушли, постукивая каблуками по паркетному полу.
- Как это понимать, Джон? - сурово и негодующе спросил его прикованный к коляске, - Зачем ты вообще привёл сюда эту гадалку? Очередной раз насмехнуться над моим материализмом?
- Есть вещи, которые наука не может игнорировать, но неспособна их объяснить. Я, как президент компании, обязан принимать во внимание всё. В том числе и то, чему ещё не найдено объяснение. Потому что на мне лежит ответственность, и она слишком велика.
- Хорошо, зайдём с другого ракурса - вот как твоя вера может сочетаться с этой мистикой? Разве святые отцы не учат, что все гадалки и предсказатели - от Ифрита? Храм Судьбы служит Змею - разве вам не рассказывают, что Змей - одно из имён Ифрита?
- Ни одно из предсказаний невозможно без дозволения Великого Хранителя, Второго Бога Троицы, - сказал Джон.
- Выходит, верно говорят - стоит человеку дать себе поверить в одну глупость, как он готов поверить во что угодно. Мне стыдно за тебя, Джон. Очень стыдно...
++++++++++++++++++++++++++++++
Сообщение отредактировал S@1t@R_1337 - Понедельник, 21.03.2016, 14:34 |
| |
| |
| S@1t@R_1337 | Дата: Среда, 23.03.2016, 13:38 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Коренной житель
Пол: [ муж ]
Награды: 0
Статус: Оффлайн
| Часть I - грань реальности
************
Ты когда-нибудь видел такой сон, Нео, когда был уверен, что это не сон? Что, если ты бы не мог очнуться от этого сна? Как бы ты узнал разницу между миром твоего сна и реальным миром?
************
Глава 1 - ... Что за...
С неба, кружась, спускались крупные хлопья снега. Они были редки и спускались без спешки, не как метель, не подгоняемые ветром до бешеной скорости, как это часто бывает. Этот декабрь был холодный до ужаса - но почти бесснежный. И вот, наконец услышав молитвы, небеса разверзлись, с необычной для себя скупостью, отсыпая понемногу, подобно жадному торговцу. Пухлые, мохнатые снежинки медленно танцевали, наслаждаясь своим мигом жизни в полёте. Холод был чувствителен, он щипал уши и нос.
Из круглого слухового окна невысокого покрытого черепицей здания располагался вид на улицу старинного, мощёного брусчаткой города. Окно было открыто.
Их было двое.
- Ты знаешь, комендантский час не вводят просто так. И уж точно известно, что он строго обеспечивается патрулями на улице.
- Солдаты редко ходят задрав головы вверх. Не надо бояться, Синода. Мы пройдём по крышам.
Синода взглянул ему в глаза. Его отец, Нома Готама. Его обычная усмешка, красный блеск его левого глаза. Он умел вселять уверенность.
- Наша цель...
- Бронепоезд, - сказал Нома до того, как Синода успел бы проговорить то же самое, - Он стоит на погрузке. Не думаю, что он будет стоять вечно.
- Там не простой груз. И охраняют его непростые солдаты. Отряд Коалиционных Миротворцев, элитные головорезы. Это самые профессиональные солдаты, каких только можно найти во всей Ойкумене.
- Они всего лишь люди. Тебе ведь доводилось сражаться.
- Готовность убивать ещё не говорит о готовности умирать, - сказал Синода, - Готов ли ты сложить голову в этом бою? С таким противником шансы погибнуть велики даже у таких, как мы.
Он промолчал - но один взгляд Номы сразу пресекал всякую панику. Его внутренняя сила как бы говорила: "Разворачивайся и иди назад, если ты не готов к бою, если готов - нечего болтать".
Снаружи мороз, ощутимый на чердаке, стал просто пронзающим, особенно для их недостаточно плотной одежды. Синода ещё раз посмотрел на свои ботинки, ступившие на бордовую черепицу. Протяжная улица тянулась далеко вперёд, по обе стороны располагались тесно примкнутые друг к другу дома, с торчавшими трубами и антеннами. Ночь, тишина, улицы действительно были пусты. Всех загнали в дома - такое никогда не делалось просто так. Основанием столь экстраординарной меры могли быть только столь же экстраординарные события. Таким событием был бунт. Восстание, сколь яростное, столь же беспощадно подавленное. Первым оружие достали "несогласные", но ответ Миротворцев всё равно был несоразмерно беспощаден. Они просто расстреляли толпу из автоматического оружия. Стандартная винтовка М48, сто патронов калибра 5,56 в шнековом магазине - вот универсальный умиротворитель масс, там где бессильны дубинки и слезоточивый газ. Миротворцы стреляли и в вооружённых, и в безоружных. Они добивали раненых выстрелами в голову. Они метали боевые гранаты и пользовались поддержкой с воздуха, а на гусеницах их боевых машин оставались намотанные конечности и внутренности раздавленных живьём. Эта часть города оставалась сравнительно нетронутой, именно через неё, отсюда двигалась беспощадная сила. По этим мощёным брусчаткой улицам двигались чёрные бронемашины и маршировали пешие колонны одетых в броню верных псов войны. Но сейчас и их не было видно. Затихло всё - так же быстро, как и вспыхнуло.
Синода поймал рукой медленно кружившую снежинку, раздавив хрупкое создание природы. Одно движение - и уже её нет...
"Вот так же хрупка и человеческая надежда... Они думали, что храбрость и решимость способны раздавить косность и подлость... Свинец и порох - они оказались сильнее храбрости и решимости... Эти люди вышли с плакатами и недовольством, они требовали справедливости и равенства, но их и не думали слушать. Обрезиненные металлические дубинки, щиты и водомёты - вот всё, что было ответом на их праведный гнев. Они были слишком сильны духом, их не страшила борьба... Но могли ли они представить себе такую жестокость... Когда пришли эти рыцари в чёрных доспехах - это была не битва, это была резня. Палки и камни против вершины оружейной промышленности Рупресса. Пять тысяч вырезали полмиллиона..."
Думать об этом было тяжело. Ещё тяжелее - о судьбе тех, кого не убили сразу. Бунт такого масштаба уже раскрутил маховик, всех причастных ждёт каторга. Участь хуже смертной казни - ибо это та же смерть, только от голода, холода и непосильного труда в нечеловеческих условиях. Эти жертвы заслуживали справедливого воздаяния. Но где найти ту силу, способную на это, когда даже Боги молчали...
Снег медленно ложился на брусчатку. Куда неспешнее, чем падение горячих гильз. Куда чиннее и спокойнее, чем подкошенные автоматными очередями тела людей и ёкаев. Да, вторых было тоже немало, более того - многие из них были во главе восстания, поведя за собой и себе подобных, и себе неподобных - в том порыве истерзанной несправедливостью души, который стирал в пыль всякие условности и предрассудки. И жгло холодом - но не снаружи, а изнутри - жгло от осознания того, что какой бы ни был заряд, сжатый в этом порыве - сила страха его обессмыслила. Когда ты умираешь героем - страх смерти можно отодвинуть подальше. Но понимание бессмысленности твоей жертвы промораживает насквозь, опуская руки. Они вывели людское море - ради чего... Площадь стала братской могилой.
- Если честно - я готов умереть за НИХ. Но я не готов умереть за то, чтобы моя смерть стала ещё одним доказательством бессмысленности и безнадёжности всякого сопротивления, - сказал Синода.
- В нашу задачу не входит умирать героями СЕЙЧАС, - ответил отец, положив свою руку на рукоять меча за своим поясом.
"Да, действительно не следует... Наша задача - захватить секретных груз, находящийся в этом бронепоезде...."
Среди ночи они были как две чёрные тени, неслышно мелькавшие с крыши на крышу, как два чёрных ворона, следовавших по своему маршруту. Патрули Миротворцев, периодически появлявшиеся внизу, на пересечениях улицы с ответвлениями или просто возле стен и уличных фонарей, не замечали шедших сверху. Не видя никого, кроме других таких же упакованных в доспехи солдат, они лениво прогуливались, явно страдая от безделья, поигрывая своими табельными винтовками М48 или рассказывая грязные казарменные анекдоты. Очевидно, больше всего их раздражал запрет снять положенный шлем с маской, не позволявший патрульным закурить.
Стоя на зелёной черепице угловатой крыши гостиного дома, прикрывшись за пирамидальной формы башней с торчавшим высоко шпилем, они смотрели на вокзал. Это высокое бело-серое здание с куполом, выделявшееся своим стилем посреди готической архитектуры старого Города, примыкало к, собственно, отгороженному высоким забором множеству железнодорожных путей и составов. Искомый был виден издалека, выделявшийся своими монолитными формами и угольно-чёрным цветом. Возле него было видно и приличное число солдат.
- Как мы проникнем туда, при столькой охране? - спросил Синода.
- Есть только один способ, - сказал он, указывая сначала на меч, потом на башенные часы здания напротив, - Заскочить тогда, когда он тронется. Против них можно рассчитывать только на скорость и внезапность. Каждый Миротворец - великолепный стрелок, но только против цели, движущейся с человеческой скоростью. Когда взгляд не успевает поймать противника - оружие бесполезно. Этот меч рассечёт любой металл, от него нет брони.
- Но я не способен двигаться быстрее пули. В отличие от тебя, отец.
- От тебя это и не требуется. Твоё оружие заряжено бронебойными слагами 12 калибра, целься в голову.
Синода достал из кобуры свой Andy Yuan. Он окинул взглядом четырёхствольный ручной дробовик, более высокотехнологичное, промышленное развитие идеи обреза ружья 12 калибра. Он повертел им в руках, оглядывая надписи заводской маркировки. Да, он выглядел грубо - но действенно.
"Конечно, это не зачарованный клинок из чёрного адамантия, не элегантное оружие из более цивилизованной эпохи, доставшееся от древних предков-воителей. Не реликт, выкованный кузнецами-магами на закате Золотого Века. Мой "Энди" - вещь совсем другая - насколько же грубая, настолько и практичная. Усиленный магнумовский патрон 12 калибра, пуля-слаг с вольфрамовым сердечником - этого достаточно для того, чтобы пройти даже через броню Миротворца, по крайней мере в уязвимых местах. И достаточно для того, чтобы свернуть шею - даже если пуля не пробьёт шлем. Эстетику оставим для поэтов..."
Они ждали - необходимо было выждать подходящего часа, подходящего мгновения. Только когда окончится погрузка - только тогда можно приступать - только это даст шанс заскочить на уже тронувшийся состав, до того, как он разгонится до безумной скорости. Заскочить, добраться до груза - при этом, оторвавшись от сидевшей в городе и на вокзале армии. Захватить поезд в пути - невозможно, он летит как пуля из электромагнитного рельсового ружья, от начальной точки до конечной. А конечная - неприступная крепость. Подорвать - тоже не годится, так как то, что там находится, необходимо взять в целом виде. Остаётся только один вариант - угнать сам поезд, перевести его на другой путь и встретиться со "своими".
Снег повалил сильнее. Порхая и кружась, белые звёзды падали, напоминая о хрупкости жизни, которую так легко оборвать.
<продолжение следует>
++++++++++++++++++++++++++++++
Немного географии мира - пока примитивной, только с названиями частей света:
Слово "унна" в общемировом языке Ойкумены означает не буквально материк как кусок суши, а скорее часть света со сложившейся самобытной культурой.
++++++++++++++++++++++++++++++
|
| |
| |
| S@1t@R_1337 | Дата: Пятница, 25.03.2016, 16:13 | Сообщение # 5 |
|
Группа: Коренной житель
Пол: [ муж ]
Награды: 0
Статус: Оффлайн
| <продолжение>
- Похоже, они закончили погрузку, - сказал Нома, - Будь готов, твоя задача - перевести стрелку. Моя - расчистить путь и проникнуть в поезд, в который потом запрыгнешь ты.
Синода кивнул.
Нома прыгнул, одним движением перескочив на другую крышу. Его сын прыгнул за ним.
Они стояли на крыше длинного двухэтажного здания, очевидно просто сдававшего свои площади в аренду разного рода магазинчикам. За ним шла узкая улица, прислонённая к зданию вокзала и боковому входу в него. Внизу стояло трое солдат. Один из них, без шлема, демонстрируя коротко остриженный бобрик, курил сигарету. Другой говорил искажённым голосом.
- Мы, похоже, пропустили всё веселье. Да, Тобас?
- Управились и без нас, - ответил курильщик, - Этих придурков было много. Говорят, некоторые даже имели винтовки. Кто-то из них даже умудрился ранить нескольких наших. В основном, правда, это больше ожоги от бутылок с горючкой.
- Не пойму, что мы делаем сейчас? - спросил третий.
- Обеспечиваем порядок, - ответил Тобас, - Здешнему народу слишком снесло крышу. Обычные копы боятся показываться на улицах - их типа обстрелять могут.
- Не пори чушь, Тобас. После последних шмонов всё стреляющее отобрали. Из чего обстрелять, из рогаток?
- А если...
Он не успел договорить. Нома показал жестом "ждать", встал и приготовился. Рука легла на рукоять катаны, короткий лязг - чёрный клинок покинул ножны, жёлто-оранжевые символы древних иероглифов ярко загорелись. Он спрыгнул.
Тело Тобаса, от головы до промежности, через броню, было рассечено напополам. Он стоял какую-то секунду, а видевшие это солдаты стояли в ступоре. Тело распалось, его половины, упали в разные стороны.
Солдаты не успели ни сказать, ни применить оружие. Скованные внезапным шоком, они даже не сумели понять, что произошло. Сотые доли секунд, два взмаха... Оба обезглавлены.
Синода спрыгнул вслед. Он достал свой ручной дробовик.
- Это на крайний случай. В основном всю работу должен сделать мой меч.
Нома вошёл. Первый солдат стоял спиной - и потерял голову, не успев даже понять, что его убили. Двое рядом успели-таки развернуться - но выстрелить им было не суждено, один разрублен пополам по диагонали. Второй потерял сначала оружие - вместе с руками, а затем - голову.
Через несколько коридоров - ещё двое. Одному не посчастливилось стоять спиной, второму отлучиться в уборную рядом. Меч прошёл через спину, точно через сердце...
Раздался звук унитаза. Вскоре боец вышел, как ни в чём не бывало. Нома проткнул его горло мечом, пронзив и разорвав шейные позвонки, повернул лезвие и выдернул...
В большом продолговатом зале солдат было больше - как и находившихся внутри клумб с цветами и конструкций с рекламными щитами. Тут же проскользнув за одну из них, Нома скрылся от взгляда. Пятеро проходили очередным патрульным маршрутом, не увидев его за рекламой местного лимонада. Они прошли поперёк длинного зала, войдя в другой боковой вход, над которым было написано "зал ожидания". Нома отправился дальше.
Пятеро стояли или прохаживались впереди. Нома забрался на вершину стоявшей высокой статуи - и спрыгнул, приземлившись как смерть с воздуха, как сокол, на головы двоих. Меч в прыжке разрубил одного вертикально, второго - горизонтально, по линии пояса. Шум заставил оставшихся троих повернуться. Они открыли огонь - но Нома ушёл от пуль, за несколько сотых долей секунды, быстрее, чем глаз или камера смогли бы воспринять, также разрубив пополам третьего. Голова четвёртого, вместе со шлемом, подлетела в воздух. Пятый поймал Ному в прицел. Палец нажал на спуск... Пули не успели долететь до его тела - он оторвался от пола в прыжке-сальто, подпрыгнув над летящими пулями, ударив ногой по ещё не опустившейся, плывшей в воздухе отрубленной голове - и она, подобно снаряду, сбила с ног стрелка. В доли секунд Нома оказался над ним. лишившись винтовки, лежавшей слишком далеко, солдат попытался достать пистолет - это было не суждено сделать, чёрный язык меча "слизал" ему кисть, оставив лишь брызжущий алой кровью обрубок. Металл шлема искажал крик. Нома исколол его тело, пронзив живот и грудь шестью ударами.
Стрельба не могла не поднять тревогу. Вой сирены, топот бежавших с автоматами...
... Нома бежал, на бегу отбивая пули, рывками и зигзагами меняя траекторию, что делало попадание в него невозможным. Скольжение - и удар, разрубивший одновременно двоих пополам, несколько отбитых мечом пуль, рывок - отрубленная голова, рывок - меч прошёл через живот, разрубив внутренние органы ещё одному. Солдаты сзади него стреляли - но он рванул быстрее пули, забежав на стену, от неё - оттолкнулся на другую стену, под купол - и прыгнул сверху в сторону поливавших свинцом вооружённых людей. Он летел, как чёрная молния, как само воплощение бога войны, бога смерти... Смертельное приземление, разрубившее пополам вертикально, словно на солдате вообще не было брони, способной заставить многие пули расплющиться... Он рубил... Он рассекал... Он расчленял, обезглавливал, разрубил пополам, заставляя противников тратить патроны и решетить стены... Впустую, ибо даже они не могли попасть в тенгу, бегавшего быстрее скорости звука. В тенгу, уворачивавшегося от пуль или отбивавшего их. В тенгу, который не по зубам человеку...
Синода слышал грохот стрельбы. Он знал, что это значит - но понимал, что, несмотря ни на что, ни на то, что его отец сражается с превосходящим числом, ни на то, что они всё равно могут взять верх - он не должен, он не вправе идти на помощь. У него есть оружие - но он не должен сражаться. Хотя бы потому, что он ТОЧНО погибнет. Лишённому дара скорости тенгу, не способному бежать со скоростью полёта пули, пытаться в одиночку остановить целую армию - всего лишь пафосный способ самоубийства. Слишком очевидно, а он был слишком умён. Он прекрасно понимал, что это работает только в кино. Только в бесчисленных кинобоевиках главный герой способен убивать в одиночку сотни и тысячи, стреляя как в тире без промаха, а сам оставаясь невредимым и не получая ни царапины. Только в кино вражеские солдаты, столкнувшись с очередным супергероем, внезапно разучиваются метко стрелять. Но это не имеет никакого отношения к реальному бою, а он уж точно ЗНАЛ, что это такое. И знал, чем заканчивались попытки сыграть в киногероя в реальности. Это работает только если ты можешь обогнать пулю. Иначе - пуля всё равно догонит тебя. Догонит и вонзится...
В его задачу не входило пафосно погибать, даже если отцу суждено было погибнуть. Нужно было перевести стрелку. Тревога и стрельба заставит поезд тронуться в спешке. Нужно свести его с пути, просто чтобы он при любом раскладе двинулся в не запланированном , а нужном направлении. К его счастью, ему пришлось выстрелить только один раз - мимо одного из солдат не удалось проскочить. Он вскинул винтовку - но Синода его опередил, грохот 12 калибра - тяжёлая пуля расколола его голову...
... Нома метнул меч как короткое копьё - оно вонзилось в живот последнего солдата, заставив того упасть на колени и лечь скорчившись. Спустя долю секунды, Нома упал сам, на одно колено. Зубы сжались.
"Всё-таки не смогли не зацепить, сволочи..."
Он схватился за живот, рука нащупала красное и тёплое. Его кровь смешалась со вражеской. Вокруг лежали десятки тел, изрубленных и расчленённых, пролитой кровью был залит весь пол.
Его ухо уловила топот бега приближавшихся врагов - он схватил лежавшую рядом винтовку, выстрелив из подствольного гранатомёта. 40-миллиметровая граната попала прямо в тело одного из солдат, разорвав его в клочья. И разметав тех, кто был рядом с ним.
"Иногда приходится брать в руки и неблагородное оружие..."
Он достал небольшой шприц - и вколол в себя его содержимое. Наркотик-стимулятор обжёг кровь, наполняя тело силой. Заставляя забыть о ранении. Он встал, вытащив свой меч из трупа....
Его встречали и на перроне. Они стреляли, но он, разогнанный препаратом, сжигая резервы тела, продолжал рубить с прежней силой, уходя от пуль с прежней скоростью.
Поезд уже тронулся. Он уходил, набирая разгон. Он уже шёл со скоростью автомобиля, когда Нома, просто разрубив двоих на бегу, прыгнул, вцепившись в заднюю часть вагона.
"Молодец, Синода, ты всё-таки перевёл стрелку..."
Нома залез на крышу поезда, уже покинувшего вокзал. Через несколько вагонов, сбоку, висел вцепившийся Синода. Отец дал руку сыну.
- Ты... ты ранен!
- Сейчас это не имеет значения. Мы должны очистить поезд от охраны.
- Правда же, я не ожидал увидеть вас. Нома Готама, собственной персоной. А это кто? - раздался голос человека в чёрном мундире, вылезшего впереди.
- Сейчас это не имеет значения! - сказал Синода.
В кино за этим последовал обмен репликами - но это было не кино. Синода выстрелил.
- Что за... Как он смог?!
Тяжёлый бронебойный слаг был зажат между пальцев. Злая усмешка, красный блеск обоих глаз.
- Обойдёмся без формальностей, - сказал неизвестный. Рука легла на рукоять оружия, он извлёк из ножен меч, имевший шпажную сложную гарду, но при этом слишком широкий, чтобы его можно было назвать шпагой - скорее гибрид шпаги и полновесного меча. В глаза сразу бросался клинок - он был не просто чёрный, он пульсировал тьмой.
- Это мой бой, - сказал Нома, отодвигая сына. Вставая в стойку, выставив меч вперёд.
Они рубились на крыше несущегося состава. Огненная ярость тенгу встречала холодную, машинную скорость неизвестного. Он, заложив левую руку за спину, с лёгкостью парировал все удары, блокируя или уклоняясь, одной рукой удерживая мощь двух рук Номы. Ярость столкнулась с безупречностью, сила - с ещё большей силой, мастерство - с мастерством на голову выше. Чёрные клинки сталкивались, звеня и высекая искры...
Подрезано сухожилие руки, клинок рубанул по животу. Удар ноги отбросил Ному.
- Ты слаб! Ты ранен! Даже не надейся на невозможное! Твоя авантюра была самоубийством с самого начала. Вдвоём пошли - видно больше не нашлось смельчаков, потому что все вокруг трусы. Это я всегда знал! Только тенгу ещё на что-то способны, и то - вы давно уже разучились драться... Давай, вставай! Я не хочу убивать лежачего!
- Я не дам тебе убить отца! - крикнул Синода. Он вскинул своё оружие, громовый треск взрывающегося пороха... Меч словно просто поглотил пулю. Короткая "вспышка", как это показалось даже для его рефлексов. Неизвестный мечник во мгновение ока оказался вплотную, меч отрубил правую руку, которая улетела за пределы поезда вместе со сжатым в ней оружием. Боль обожгла, пронзая всё тело. Клинок прошёл через солнечное сплетение, выйдя из спины. Неизвестный пронзил Синоду насквозь, разорвав кучу нервов и сосудов. Он повернул клинок - и новая волна агонии накрыла его, не оставляя ничего кроме адского пламени боли. Он выдернул - но тело отказалось подчиняться. Синода упал на колени. Неизвестный ударил его коленом в челюсть, отбросив на три метра назад, навзничь.
- Никогда не любил полукровок. Жалкая пародия! - сказал неизвестный.
Нома вставал, хоть это и давалось ему тяжело. Правая рука не слушалась, повиснув как плеть, пришлось взять меч в левую.
Он хрипел что-то нечленораздельное, глаза наливались алой яростью, они горели как два красных семафорных фонаря...
Собрав все силы тела и духа, Нома выстрелил собой как ракета - но неизвестный увернулся и рубанул его по спине. Несколько ударов клинка об клинок. Неизвестный повредил ногу и проткнул лёгкое.
- Ну что, герой?..
Нома сумел нанести неожиданный удар. Перехватив меч лезвием вниз, он воткнул его в стопу, прибив ногу к вагону поезда. Мощный и точный удар кулака, дробящий челюсть апперкот в подбородок. Его силы было достаточно, чтобы свалить даже этого здоровяка. Нома схватил клинок, вытаскивая из себя чужое оружие. Это заставило его захрипеть, блеванув кровью изо рта. Метал, пронзивший лёгкое, вышел из раны. Взяв чужое оружие непривычным для себя хватом, он занёс, чтобы пронзить своего неприятеля. Но не сумел.
Выстрел... Двуствольный пистолет размером меньше ладони, верхний ствол дымился. Пуля прошла чуть ниже шеи, большой калибр. Нома упал на колени...
- ... Как... неблагородно...
Неизвестный встал, вытащив пригвоздившую его ногу катану свободной от пистолета рукой. Замах...
Когда человеку отрубают голову, некоторое время она находится в сознании, видя и осознавая происходящее. Голова тенгу остаётся в сознании в среднем в два раза дольше. Глаза ещё сохраняли способность видеть, как голова головокружительно летела, вниз с поезда, подобно мячу. Нома чувствовал, как отрубленная голова ударяется о грязный грунт и подпрыгивает. Потом ещё подпрыгивает. Катится по грязной промёрзшей земле. Это было последнее, что он чувствовал. Синода открыл глаза. Он не мог встать, силы его покинули. Всё, что он мог сделать - это только смотреть. Он даже был не в силах закричать, когда его отцу отрубили голову. Неизвестный... Кто этот убийца... Узнать это уже не суждено... Он подходит...
Смотрит в глаза, видит, что Синода всё ещё жив...
- Ты не заслужил смерти от меча, полукровка. Тебя убьёт вот это...
Два ствола компактного пистолета, направленные в лицо. Вспышка и грохот... Тьма...
************
- Чёрт!
Синода сидел на кровати в холодном поту. Он дрожал и его трясло. Это было так реально... Слишком реально... Он практически испытал смерть...
"Что это было... Я видел Отца... Я сражался вместе с ним... Вестроминский бунт, тот самый кровавый инцидент... Это да, последние следы Номы ведут именно туда.... Что за поезд... Нас убили, двоих там..."
Мозг отказывался понимать сюрреалистичную ткань сна. В самом сне всё было понятнее ему. Понятнее в разы. Но пробуждение разрушило слишком многое, словно пролитый на картину растворитель. Хотелось умыться, холодная вода дала немного прийти в себя.
Он вышел на балкон. Несмотря на раннее утро - было жарко и душно. Тяжёлый климат...
Синода закурил...
<продолжение следует>
++++++++++++++++++++++++++++++
Сообщение отредактировал S@1t@R_1337 - Пятница, 25.03.2016, 16:19 |
| |
| |
| S@1t@R_1337 | Дата: Вторник, 29.03.2016, 14:57 | Сообщение # 6 |
|
Группа: Коренной житель
Пол: [ муж ]
Награды: 0
Статус: Оффлайн
| ++++++++++++++++++++++++++++++
Джон ступал по отполированному и начищенному паркету, щёлкая подошвами своих туфель. Он катил впереди себя коляску, хотя герцог, откровенно говоря, и считал это лишней фамильярностью - но не подавал вида о своём недовольстве. В центральном обеденном зале был уже накрыт стол. На него были положены изысканные блюда в не менее изысканной посуде из белого фарфора, стояли бокалы из хрусталя. Их гостьи, очевидно, дожидались, не смея притронуться к блюдам до начала общей трапезы.
- Вы вино пьёте? - спросил герцог, которого уже подкатили к столу.
- Мы не принимаем ничего, что способно дурманить рассудок. Это наш обет, - сказала Цзинь Яо.
- Хорошо, - сказал Джон, - Тогда я велю подать вам безалкогольного.
По жесту к ним подошёл сомелье с подносом. Только вместо вин на нём стояли лимонады и прочие прохладительные напитки. Имран переглянулся со своим спутником, потом ещё раз взглянул на этих двух женщин в ярких одеждах. В уме же у него перебирались варианты - о чём именно должен быть предстоящий разговор, что могут спросить и что отвечать. Как высокородный аристократ, как держатель контрольного пакета акций, просто как благовоспитанный джентльмен, он не имел права быть неучтивым. А если разговор касается религии - в его случае быть неучтивым - это быть слишком прямым, излагая взгляды как они есть. С другой стороны, кривить душой, выдавая себя за верующего, пусть и далёкого от идеала, казалось ему унижением, даже предательством против себя. Он не был верующим. Он всегда был в этом достаточно однозначен.
Первым за столом, как всегда водилось в таких ситуациях, высказался Джон.
- Превелико обрадованный вашей милостью отобедать здесь с нами, я предполагаю, что поводом для вам является нечто большее, нежели интерес к нашей кухне и убранству обеденного зала.
Две женщины переглянулись. Не скрытый маской взгляд Синдары выразил покорность, она, очевидно, желала что-то сказать - но вынуждена была проглотить свои слова, уступая старшинству.
- Я всегда ценила учтивость и гостеприимство вашего дома, - сказала леди в красном, - И рада снова насладиться его полнотой. Но моя задача - вовсе не светский визит. А предупреждение, - сказала она, слегка отпив лимонада из хрустального бокала, - Ваше здоровье!
- Предупредить? - пытаясь сгладить своё удивление, произнёс Имран, - Я, конечно, благодарен вашему участию. Но я всегда считал, что если бы необходимость о предупреждении существовала, то она была бы донесена до меня в кратчайшие сроки нашей службой безопасности...
Джон усмехнулся:
- Леди, я верю ему - хотя бы потому, что как президент компании, я активно связан с работой нашей службы безопасности и знаю её практически изнутри. Более того - я один из тех людей, кто стоял за её созданием. Наши аналитический и вычислительный отдел - просто безупречны, не сочтите это за беспричинное тщеславие. Точнее, пусть это и тщеславие - но вовсе не беспричинное. Мы анализируем контент всех существующих компьютерных сетей, у нас есть связи в сыскных и силовых ведомствах многих стран и земель. Мы переманиваем хакеров за богатое вознаграждение, чтобы они работали на нас. Я не думаю, что какая-либо из угроз возникла на горизонте, не попав в наше поле зрения.
Леди на мгновение переглянулась с Синдарой, после чего - сняла свою маску-очки. Как оказалась, она скрывала шрам. И красный имплант искусственного глаза, торчавший вместо правого. Ещё достаточно старый и примитивный, нынешние технологии сделали их не такими грубыми и заметными.
- Есть угрозы иного рода. Которые нельзя увидеть обычным глазом. Угрозы мистические, угрозы экзистенциальные по своей сути. Я - всего лишь уста Матери-прорицательницы. Моя задача - лишь донести. Грядёт хаос... Большая буря будет. Шторм смоет новые идолы, освободив старые из-под плена забвения. Пламя Агды, воды Тиамат, царство снов Змея Урицраоро, свет Аматерасу и ярость Сусаноо... Старый Пантеон пробудится ото сна. Глиняный колосс рухнет.
- Ох и любите же вы говорить загадочными метафорами, - сказал Имран, - если честно - я ничего из этого так и не понял. Вы не могли бы пересказать это как-нибудь... Более понятно для тех, кто совершенно не искушён в мистических учениях...
- Вы, наверное, считаете нынешнюю эпоху расцветом цивилизации?.. - леди Цзинь спросила, окинув мужчин взглядом.
- Это же очевидно, - сказал Имран, - достаточно выглянуть наружу. Ещё сто лет назад всё было совсем по-другому. Люди ходили по морю на парусах, ездили на лошадях и пахали плугом. Мы поставили науку на службу всеобщему благу.
- Это - не расцвет. На самом деле - это упадок... - сказала она, а голос принял какой-то зловещий тембр, - Очевидно, власти и церковники потрудились на славу, раз им удалось так безжалостно и чисто вырезать из сознания память о былом величии Ойкумены. Историю ведь пишут победители, верно?.. И победители написали, что раньше не было ничего. Первобытность, дикость, варварство. Потом явился Слепой Пророк и написал Книгу. Книгу о том, что все Боги - ложные, ибо истинны только трое: Создатель, Хранитель и Разрушитель. А все остальные - обман падшего ангела Ифрита. Учение разрослось, а сильные быстро смекнули - оно легко может стать столпом власти. Вашу веру распространяли мечами и копьями, несогласных - пытали и казнили. Ваши священнослужители провозглашали подчинение властям, объявляя свободу ересью... Естественно, признавать, что когда-то здесь, на этой планете было общество большей свободы духа, большего саморазвития и духовного потенциала - для Церкви Троебожия это самоубийственно. Вы - варвары, а не предки.
- Конечно - мы многого не знаем. Но это всё легенды - о магии, пропитывавшей сам воздух, о древних чудесных машинах...
- Во многие вещи тяжело поверить... тем, кто был обработан с детства. Тем, кто обучен в лоне официальной истории. Многие из легенд - абсолютно правдивы. Слишком правдивы, чтобы воспринимать их всерьёз. Настолько правдивы, что включают ваши защитные механизмы отрицания. Потому, что они говорят не то, на чём настаивает Церковь Троебожия.
- Предположим, что это так, - сказал Имран, - предположим, что Храму Судьбы известна правда. Но тогда - КУДА это всё делось? Куда исчезла магия? Куда телись чудо-машины?
- Люди стали недостойны. Причиной всего стала война. Развязав кровопролитие, люди настолько прогневали Агды, что он отлучил Человечество от силы Небесного Пламени, являвшегося главным источником магии. И единственным, что доступен людям, ибо душа каждого содержит в себе искру от него. Магия исчезла, а без неё - техномагия стала бесполезной. Как нынешняя техника без топлива и электричества... По правде сказать, некоторым удалось пойти в обход запрета. Так, силы ёкаев не завязаны на Небесном Пламени, они черпаются из иных источников. Тиамат щедро дарует свои силы морским обитателям. А восточные монахи и отшельники научились извлекать полный потенциал своего собственного тела и духа. Некоторые артефакты имеют достаточно силы в себе, чтобы не нуждаться в потоке извне... Но я пришла поведать не об этом. В своём пророческом сне Мать-прорицательница видела подлинное направление развития мира. Запрет не был вечным, ибо ничто не может быть длящимся абсолютно вечно. Печать Агды ослабевает, и свет Небесного Пламени начинает просачиваться. Не пройдёт и года, как она спадёт. И магия возвратится в мир, не готовый её встретить.
- Экстравагантная гипотеза! - сказал Джон, - Даже не знаю, что сказать вам в ответ.
- Просто прислушиваться к тому, что мы передаём из уст Матери-прорицательницы, - сказала Цзинь Яо, - Вы можете видеть только то, что явно. Мы - то, что скрыто, что лежит за пределами трёх ваших измерений пространства и вашего одномерного времени...
Мужчинам было нечего ответить. Точнее - дальнейшие ответы превратили бы ужин в религиозный спор со стороны верующего в Троицу Джона и атеиста Имрана с двумя жрицами Храма Судьбы. А такие споры, как подсказывал мужчинам опыт, опасны своей непредсказуемостью, способной завести словесное противоборство до слов и выражений, угрожающих каким бы то ни было адекватным взаимоотношениям и взаимопониманию. Они многое знали об этих вещах. Они знали, как именно религиозный спор делает друзей врагами. И меньше всего им хотелось сеять вражду, пытаясь сделать невозможное - переубедить взрослых и видавших жизнь людей со своими взглядами. Поэтому - они свели ужин собственно к ужину, перемежаемому обычными общими вопросами вроде того, какая погода у них в горах Накки.
Единственным исключением, снова переведшим разговор в серьёзное русло, стали слова Джона. На упоминание о годичной трагедии Вестроминского бунта и его подавления, он ответил:
- Конечно, всякая гибель людей является трагедией. Но в данном случае у Миротворцев не было иного выхода, толпа грозила свержением законной власти. Она требовала ПОВЕСИТЬ губернатора провинции! Эти радикалы захватывали административные здания! У них были старинные мечи и топоры, арматура, лопаты и вилы, дубины и куски труб, бутылки с зажигательной смесью. И не только: накапливалось огнестрельное оружие! То, что началось с акций гражданского неповиновения и забастовок, превратилось в беспощадный бунт. С погромами и убийствами! Полиция была не в силах справиться, толпа угрожала штурмовать губернаторский дворец, устроив физическую расправу над людьми. Выход мог быть только один - стрелять на поражение.
- Ещё одна трагедия на счету Церкви, - сказала леди в красном.
- Это был конфликт из-за недовольства экономической и социальной политикой, - сказал Имран, - А по большому счёту - антикоррупционное выступление.
- Разумеется, многие факторы социального и экономического характера повлияли на это, - сказала леди Цзинь, - Но в своей сути и в корне это был именно религиозный бунт. Причина в том, что губернатор, подчинившись напору Церкви, велел снести и сравнять с землёй древнее святилище Агды. Дабы построить на его месте собор. Народ чтил Агды, и даже вынужденный признать Троицу, продолжал проводить подношения в святилище. Когда люди вступились, встав на защиту святилища - их жестоко разогнали, избивая дубинками и расталкивая бульдозерами. Многие были арестованы и заключены в тюрьму. Именно это стало той искрой к пороху.
- Пожар всё равно бы вспыхнул, - сказал Имран, - когда народ живёт в тяжкой бедности, а губернатор имеет, простите уж меня, золотые уборные - такая власть обречена. Религия - всего лишь фон для политики.
- Я бы так не сказал, - ответил Джон.
- Каждый вправе придерживаться своего мнения, - сказал Имран, решив разрулить спор до его начала.
Дальше они подняли тост - за процветание корпорации. Бокалы стукнулись, у женщин - с лимонадом, у мужчин - с вином...
************
Джон стоял на круговом балконе, окружённым кольцевой балюстрадой по самому куполу Ротонды Он любил стоять наверху, наблюдая масштабные пейзажи. Панорамный взгляд позволял ощутить себя если и не творцом, взирающим на свои творения, то как минимум хотя бы просто птицей. Свободной птицей, не связанной ничем, не скованной границами мира. Такие виды заставляли его размышлять - о мире и о своём месте в нём. А ещё - о той роли, которая ему уготована Троицей, ибо как он верил - каждый приходит в мир со своей целью, не зная её. Спасётся лишь тот, кто найдёт свою цель. Но она не написана облаками по небу, подсказать её может лишь сердце.
Он услышал шаги сзади. Ровные и спокойные, но уверенные. Джон обернулся.
- Леди Синдара?
- У нас есть разговор, - сказал её голос, достаточно низкий для женского.
- Я готов, - максимально нейтрально сказал Джон.
- Я видела в глазах Имрана непроходимый скепсис. Он, очевидно, вёл себя согласно этикету и преподносил себя достойнейшим образом. Но было видно, как нелегко это ему даётся. Правда, Джон? Это останется между нами.
- Я сам этого не понимаю, - сказал Джон, - Но герцог - атеист. Убеждённый материалист, отрицающий в равной мере и Троебожие, и вашу веру.
- Это заметно. На самом деле - атеисты ничего не теряют, но и не приобретают. Ада нет, как и Рая тоже. Это по нашей вере, конечно.
- Меньше всего я хочу сейчас спорить о вере, ваша милость, - сказал Джон, - Меньше всего я сейчас настроен на теологический спор.
- Мы не спорим, - сказала Синдара, - мы даже не отрицаем Троебожие. Многое нам приписано клеветой, но мы даже не пытаемся обратить никого в свою веру. Мы просто выполняем свою функцию. Вы - близкий друг Имрана.
- Это так. Я застал его на заре свершений. Мы оба тогда были молоды и полны идей, мы хотели перевернуть мир. Удалось ли нам это - это я затрудняюсь сказать. Но одно точно - мы построили коммерческую империю, объединившую все унны. И не даром мы сделали центром Рупресс. Этот остров дал миру столько выдающихся учёных, сколько не дала ни одна другая унна. Мы почувствовали это, сделав ставку на юные дарования и оригинальные идеи. Всё это время мы шли рядом.
- Если так, то знайте - сейчас вы ему особенно нужны. Я видела... - она замолкла, взглянув ему в глаза своими кроваво-красными.
- Вы говорите о видении?
- Мы, жрицы Храма Судьбы, видим видения во снах. Я видела, как вы разошлись с ним. И за этим последовала беда. Все начинания обесценились, все активы компании проданы с молотка... Не дайте произойти этому, вместе с вашей дружбой погибнет всё.
"Погибнет всё..."
Джон окинул взглядом городской пейзаж - с высоты самого купола он был особенно впечатляющим своей индустриальной красотой отполированных небоскрёбов из стекла и металла, и зданий пониже, и зелёных островков среди них, и транспортного роя. Всё дышало жизнью и прогрессом - прогрессом, к становлению которого, Джон чувствовал, была приложена и его рука. Он, конечно, не был ни инженером, ни изобретателем. Но он был организатором - и приводителем изобретений в жизнь, в производство, в быт. Он не создавал машины - но он давал им зелёный свет, распоряжаясь денежными и материальными ресурсами. Он направлял всех этих людей. Он доносил идеи этих изобретателей до Имрана, а идеи Имрана - до рядовых исполнителей. Он построил структуру управления. Он обеспечил упорядоченную дисциплину трудолюбивых муравьёв. Это было делом его жизни. Он всегда самообразовывался, всегда держал руку на пульсе событий, дабы быть готовым к текущим и будущим вызовам...
Одна мысль о том, что что-то из этих достижений может погибнуть, вселяла в него страх. Настоящий экзистенциальный ужас, обесценивая саму его жизнь.
- Почему мы должны разойтись? И это - после целой жизни...
- Я не видела причину, я видела лишь следствие, - произнесла Синдара.
- Что я должен делать?
- Доверять. Ему. Мне. Моей наставнице. Но в первую очередь - себе. Ибо неверие и обман себя - начало любого зла. Зло вносит дисгармонию, дисгармония рождает хаос. Хаос рвёт нити между людьми, порождая злость и ненависть. Ненависть ослепляет разум. Помни это.
- Я буду помнить...
- Я не могу больше задерживаться здесь, - сказала Синдара...
++++++++++++++++++++++++++++++
Сообщение отредактировал S@1t@R_1337 - Вторник, 29.03.2016, 15:00 |
| |
| |
| S@1t@R_1337 | Дата: Среда, 30.03.2016, 14:19 | Сообщение # 7 |
|
Группа: Коренной житель
Пол: [ муж ]
Награды: 0
Статус: Оффлайн
| Глава 2 - На земле
Завтрак упрямо не хотел лезть в рот. Но понимая, что неизвестно, во сколько ему удастся отобедать, Синода заставил себя съесть и бутерброды, и творог, запивая дешёвым растворимым кофе. В голове продолжали крутиться уже смазанные сцены того, что он видел и ощутил во сне. Улицы города, бег по крышам, вокзал, бой... Это происходило с ним не первый раз, когда он видел НАСТОЛЬКО реальные сны. Но в этот раз всё было СЛИШКОМ реально, до жути. До того, что он ощутил боль в животе по пробуждении. Отец тоже был реален. Абсолютно реален. Хотя он и знал его внешность только по фото. Но он ощущал - это и есть отец, он именно такой...
Телевизор он не смотрел, хоть тот и был в комнате. Небольшой такой, повешенный на стену. Обычно Синода предпочитал игнорировать данный вид развлечения - считая его низкосортным, рассчитанным на малосмышлённую часть населения, которое предпочитает, чтобы выбирали за них что им смотреть. Но в этот раз он нажал кнопку на пульте - во многом, ему просто хотелось отвлечься от лезших в голову тяжёлых мыслей. На первом канале - точнее двадцать четвёртом - крутили рекламу. Двое девушек в глупых костюмах жареных курочек плясали и пели, рекламируя сеть быстрого питания. Смотреть это самоунижение за пару тысяч на нос было не самым приятным времяпрепровождением, и палец нажал кнопку прокрутки вперёд. Крутили какой-то мюзикл - если, конечно, можно назвать мюзиклом песню бородатого студента о том, что он никак не может найти свои носки. Опять глупость - опять переключение. На следующем канале шла криминальная хроника, крутили съёмку с места событий. Вот только место уж больно знакомое...
- Да это же "Ошибка сапёра"! - понял Синода, тут же увеличивая громкость.
Теледиктор говорил:
- ... размер ущерба ещё предстоит выяснить. Пятеро человек было доставлено в больницу с ранениями различной степени тяжести. Один скончался по дороге в больницу. По факту погрома и драки с применением холодного оружия ведётся следствие. К другим темам: сегодня ночью...
Дослушивать дальше он не стал, моментально выключив экран. Того, что он услышал, было предостаточно. "Ошибка сапёра" - ресторан, он же бар - по сути дешёвая забегаловка. Только для него это была не просто забегаловка, а бармен был для него больше, чем просто бармен. Он являлся тем человеком, который должен был дать ему информацию. Или, как минимум, связать его с теми людьми, у которых информация была. Так уж было, что он, в своё время, знал и видел его отца, хоть кратко и без особых подробностей... Так или иначе - происшедшее вызывало обоснованную тревогу за судьбу этого конкретного человека. А вместе с ним - и единственной найденной нити знаний. Синода быстро оделся и покинул свой номер гостиницы. Короткий коридор с засаленным красным паласом, лестница, вестибюль. Кондиционер в очередной раз сломался, погружая помещение гостиницы в тяжёлую тропическую духоту. Автоматические двери всё же работали, однако. Между улицей и гостиницей разницы в температуре не было - везде было жарко и влажно. Солнце уже палило вовсю. Спускаясь по ступенькам бетонного крыльца, оглядываясь на протяжную улицу, как водится полную народа, он невольно ловил взглядом такси - но все таксисты, как назло, куда-то пропали. Ждать их было бесполезно - если под окнами гостиницы не торчит хотя бы один жёлтый кэб - то это значит, что не дождёшься его и через час, и через два. Оставалось идти по улице, чтобы свернуть на другую - ту, где проходили трамвайные пути, до ближайшей остановки этого вида транспорта. В пути он закурил, продолжая думать как обо сне, так и о том, что случилось в "Ошибке сапёра", мысли смешивались в клубок, и даже никотин не был тут подмогой.
За поворотом был слышен шум и крик, и какое-то общее оживление стояло возле киоска - уличной еды, как он понял позже.
- Ах ты когтистая дрянь! - кричал громкий и рассерженный мужской голос.
В ответ раздавалось шипение - громкое и сильное, человеческий речевой аппарат неспособен его произвести.
- Я убью тебя, ёкайское отродье! - продолжал кричать мужчина, ещё громче и яростнее. Дальше следовало опять шипение. И поток грязной матерщины. Ускорив шаг, Синода увидел - какой-то амбал более чем двухметрового роста, лысый и с небольшими шишкообразными недоразвитыми рожками - очевидно наполовину они - гонялся за девочкой, едва достававшей ростом ему до пояса, со внушительным мясницким тесаком в руке. Он кричал, размахивал и на полном серьёзе пытался зарубить девочку, собравшиеся зеваки даже не пытались ему препятствовать в этом - только стояли и смотрели, а многие записывали на камеры своих смартфонов. Полиции не было именно тогда, когда она нужнее всего.
- Эй, остынь! - крикнул Синода, направляясь навстречу агрессивному полувеликану.
Он продолжал бегать за девочкой, размахивая своим грозным орудием.
Синоде пришлось встать перед ним. Самый момент замаха был остановлен - ибо прямо в глаза обладателю массивного тесака смотрели четыре ствола ручного дробовика.
- Я сказал остынь! Положи секач!
- Но она воровка! Эта сука украла у меня чебурек!
- Ты будешь за чебурек убивать ребёнка? - сказал Синода, строго посмотрев ему в глаза, не отводя оружие, - Положи тесак, я заплачу его стоимость.
Пятясь назад, подталкиваемый оружием, он вернулся к своему уличному прилавку, положив свой грозный мясницкий инструмент.
- Сколько стоит?
- 40 двойных центов!
Синода залез в кошелёк, отсчитал и положил на столик.
- Ты сам не человек! - завершил он, указывая на его происхождение и рога. Оружие вернулось в кобуру.
Толпа продолжала смотреть и снимать.
"Теперь я - местная знаменитость! Никогда вообще не понимал того идиота, что додумался совместить телефон с камерой..."
Девочка никуда не делась. Она была на месте, стоя вжавшись в стену дома и смотря на него своими глазами с кроваво-красной радужкой. Выглядела она - если коротко, то как девочка, с грязными и нечёсаными чёрными волосами длиной до середины спины, худая, одетая в не то платье, не то ночную рубашку, предположительно белого цвета, но слишком грязную и уделанную, босая. На её руках и ногах были даже не ногти - ярко выраженные когти природной остроты. А кожа была даже не бледная - она имела серый цвет.
"Ямауба. Не полноценная - скорее гибрид с человеком. Иначе она должна была бы быть морщинистой, а у этой кожа гладкая, как и подобает милым маленьким девочкам..."
- Привет, - сказал Синода, улыбаясь, - Как тебя зовут?
- Юми...
- Красивое имя, Юми. А где ты живёшь?
- Здесь.
- Где здесь? Дом то у тебя где-то есть? Где твой дом?
- Везде! - сказала девочка, улыбаясь. Конечно, её голос был специфичным, не человеческим. Несколько искажённым и шипящим.
"Везде... То есть нигде", - понял Синода. Перед ним был бездомный ребёнок.
- А ты... Можно, я пойду с тобой? - она протяжно попросила. В его глаза смотрели её красные глазки.
- С чего ты решила, что я это позволю тебе?
- Но ты же меня защитил!
- Знаешь чё!.. - и всё-таки он осёкся, глядя на её жалобный взгляд, - Вообще-то я должен бы тебя отдать в полицию. А полиция - направить в приют, куда обычно направляют бездомных детей, - сказал он тихой скороговоркой.
- Не надо в приют! Там бьют палками!
- Много ты знаешь, девочка...
- Не надо! Я оттуда... Там били палками и наказывали голодом!
Она вытянула это жалобным голосом, хоть и искажённо-шипящим - потомство горной ведьмы, что с неё возьмёшь.
- Ладно, иди за мной... Эй вы, что здесь столпились, а?! Смотреть больше нечего?!! - прикрикнул он на собравшихся людей. И пошёл по своему маршруту. Девочка следовала.
"Вот уж не повезло ребёнку... Хотя, что я могу сделать? Ну не усыновить же её! Сам такой же бродяга, как и она!.. Только более вымытый и с какими-то деньгами..."
Она продолжала идти за ним. Эта грязная, бездомная девочка следовала за тем, кто за неё вступился. А что она грязная, он чуял издалека - от неё здорово пахло немытым телом. А ещё - канализацией.
- Где же ты обычно ночуешь? - решил поинтересоваться Синода.
- Внизу. Наверху ходят копы. Ходят - и забирают.
- Внизу - то есть в канализации? - спросил Синода, догадка его обоняния подтвердилась.
- В канализации. А что такого?
- Просто канализация - не лучшее место для девочек, - сказал Синода.
- Там много места для всех. А ещё там есть крысы. Их можно есть.
Лицо Синоды это не выразило, но внутри его всего перекосило от самой идеи, что эта девочка вынуждена питаться крысами.
- Надеюсь, ты ешь их хоть не сырыми?
- Сырыми.
Синоде сделалось дурно, он чудом умудрился не стошнить на асфальт. Конечно, он понимал, что ямаубы - существа неприхотливые... Но не менее очевидно, что разумное существо не должно жить так...
А ещё подумал, насколько у неё должны быть огрубевшие подошвы, если она не обжигается об асфальт, настолько раскалённый солнцем, что это чувствовалось даже через ботинки. Хотя - горные ведьмы вообще редко носят обувь.
Остановка была, как водится, полна народу, ждавшего свой трамвай. Как нетрудно было догадаться, люди эти тоже были не лишены обоняния. Многие морщились и недовольно поворачивались, глядя на источник не самого приятного в мире запаха. Кто-то тихо произнёс расистское ругательство - не думая, что его слышат...
Пока они стояли и ждали, он краем глаза посмотрел на девочку. Она вытаскивала чей-то бумажник, так беспечно засунутый в задний карман. Он поймал её запястье, заставив остановить попытку. Стоявший мужчина ничего так и не заметил.
- А вот этого не надо, - тихо он ей сказал, - Ты же не хочешь в полицию? И тебя нужно отмыть. Стой и жди!
Она попыталась было вырваться, но рука Синоды крепко держала её - до самого прибытия трамвая. Зашли они последними. Люди, как нетрудно догадаться, сторонились её.
- Даже не пытайся! И не думай, что я не увижу - я ЗНАЮ, как обчищаются карманы!
<продолжение следует>
++++++++++++++++++++++++++++++
|
| |
| |
|
|
Никакая часть этого Сайта не может быть скопирована или воспроизведена без разрешения Администрации.
При собственноручном размещении своей работы на Сайте Автор соглашается, что его материал становится общедоступным и никаких претензий,
связанных с возможным распространением работы в сети Интернет и других источниках к Администрации Сайта не имеет. Если Вы считаете, что
размещенный на Сайте материал нарушает Ваши авторские права, пожалуйста, обратитесь к Администратору с подтверждением правообладания и
материал будет немедленно удален.
Информация, представленная на данном сайте берется из свободных источников в Интернет или других
источников информации (книги, СМИ и т.д.).
Все материалы, логотипы и трейдмарки являются собственностью их изготовителя (владельца прав)
и охраняются Законом РФ "Об авторском праве и смежных правах", а также международными правовыми конвенциями. Все файлы
предоставляются исключительно в ознакомительных целях. В течение 24 часов после окончания загрузки файлы должны быть удалены, иначе Вы
нарушите законы об Интеллектуальной собственности и Авторском праве, что может повлечь за собой преследование в соответствии с действующим
законодательством. Администратор Сайта не несет никакой ответственности: за действия участников, которые могут повлечь за собой нарушение
чьих-либо авторских прав; за достоверность размещаемой участниками информации, и ее возможное несоответствие действующему законодательству;
за качество услуг, информации, изображений или других материалов, опубликованных на Сайте, и их возможное несоответствие ожиданиям
пользователя; за любой прямой или косвенный ущерб и упущенную выгоду, даже если это стало результатом использования или невозможности
использования Сайта; за способы использования третьими лицами информации в рамках Сайта и за сохранность материалов.
Некоторые материалы
Сайта не рекомендуются к просмотру лицами младше 18 лет, так как могут содержать сцены насилия и кровопролития.
Copyright Elfen Lied Clan © 2007-2024 |
| |
|
